— Отпусти меня, Генка, — взмолился Мефодий, — я заплачу! Деньги! Много-много денег! И золото!
— Не интересует, — ответил я, — мой отец был миллионер и чем это ему помогло? У нас Страна Советов, здесь деньги особо не нужны. Главное — быть идейным комсомольцем. Отвечай на вопрос!
— Матвеев сказал, — вздохнул Мефодий.
— Кто это? — спросил я. — и зачем?
— Зачем — не знаю, я в чужие дела не лезу, — ответил Мефодий, который немного воспрял духом, видимо решил, что получится выкрутиться. — а Матвеев — это же глава Хлябова.
— Ого! — ошеломлённо пробормотал Моня, — а притворялся таким патриотом!
— Так он и есть патриот, — хмыкнул Мефодий, — идейный. Всё для города. Мечтает стать губернатором.
— Идейные с преступниками не водятся, — убеждённо сказал Моня.
— Много ты знаешь! — скептически хохотнул Мефодий. — Урод одноглазый!
И тогда Моня вспылил, схватил реторту и жахнул ею об голову Мефодия.
Глава 21
— Йо-маё! — ошарашенно прокомментировал Моня, глядя, как голова Мефодия тает под воздействием жидкости из реторты, словно кусок рафинада в чашке с горячим чаем.
— Моня! — возмутился я, — ты же его убил!
Действительно, колдун был мёртв.
— Я тебя, между прочим, спасал! — возмущённо попрекнул меня Моня.
— У меня было к нему много вопросов, — нахмурился я, — и вот что теперь делать?
— Да какие могут быть вопросы⁈ — отмахнулся Моня, вышло слишком уж беспечно. — Мы его грохнули и все вопросы закрылись.
— Но я так и не узнал о роли Шарлотты во всём этом, — начал перечислять я, — не понял я и причин смерти Тарелкина и его невесты. А Ирину с Зубатовым кто убил? Да и те шестеро тоже непонятно зачем попёрлись в Хохотуй.
— Вообще-то да, — задумался Моня, но тут же просиял, — а ты пошарься здесь, по-любому он какой-то дневник вёл.
— Откуда ты знаешь? — удивился я.