Пан обернулся на крик женщины и, увидев Жмыха, тут же схватил его за руку.
— А-а-а-а! — заверещал воришка. — Отпустите, больно же!
— Граждане, да что же это такое делается? — тут словно из-под земли возник Шишкин. Для сегодняшнего случая он нацепил на себя шмотки, придававшие ему вид этакого забулдыги. — Тут всякое ворье средь бела дня честной народ грабит, а вы все зенками хлопаете и молчите. Зовите скорей милицию, тут вора с поличным поймали.
— Не крал я ничего! — продолжал причитать Жмых. — Ну, залез в карман. Так мне кушать нечего. Мамку с папкой немцы убили, а дома братишка и сестренка голодные. Отпустите, а? Ну, пожалуйста!
Вокруг них уже начал собираться народ. Краем глаза майор увидел постового милиционера, которого, видимо, уже позвали посетители рынка.
— Так, граждане, разойдитесь, — строго скомандовал он и посмотрел на образовавшуюся вокруг Пана и Жмыха небольшую толпу. — Что у вас тут происходит?
— Ну, вот же, гражданин начальник. — Старший опергруппы нагло вылез вперед, опередив всех, кто хотел ответить. — Пацаненок к товарищу в карман залез, обокрасть хотел, паразит. Видать, мало мамка с папкой в детстве лупили, вырос шалопут вороватый.
— Да не крал я ничего, — в который раз заныл карманник. — Не хотел.
— Ну, да, не хотел, а в карман ручонки сунул. Я сам видел, гражданин начальник, — продолжал упорствовать капитан. — Этот негодник мелкий по пятам за мужиком пошел, а как тот остановился, так…
— Ладно, разберемся, — прервал его тираду милиционер. — Прошу вас, гражданочка, проследовать за мной в управление. И вас, гражданин, как потерпевшего.
По лицу Пана ясно было видно, что вся происходящая ситуация ему, мягко говоря, не нравится — лицо мужчины было раздраженным и злым. А еще Коновалов заметил признаки беспокойства и усмехнулся про себя: «Не такой уж ты и самоуверенный, Герман Александрович, раз милиции боишься».
— Может, не стоит? — вдруг заговорил Пан. — Мальчишка-то у меня ничего не взял, в кармане ничего не было.
— У вас, может, и не было, а у других есть, — строго и напористо произнес Шишкин. — Сегодня он к вам в карман залез, а завтра еще к кому-нибудь. И последние деньги вытащит. Наказать этого стервеца надо, чтоб впредь неповадно было.
— Вот именно, — поддержала старшего та самая женщина, которая подняла крик, заметив попытку кражи. — У вас, гражданин, сегодня пусто, а завтра вас эти воры без штанов оставят. Оно вам надо?
— Граждане, прекратите шуметь, — повысил голос милиционер. — Вас, женщина, и вас, гражданин, прошу за мной в управление.
Пан злобно посмотрел на постового, но нехотя подчинился. Небольшая процессия двинулась к выходу с рынка. Николай следовал за ними на некотором расстоянии — на случай, если Новиков решит сбежать. На такой случай майор, конечно, захватил табельное оружие, но устраивать стрельбу в людном месте ему не хотелось.
Уже на улице к нему присоединился Борис, державший в руке кулек с семечками.
— Кажись, поймали гуся, — заметил он.
— Поймали, — согласился Коновалов и признался: — Я больше боюсь, как бы он не дал деру.
— Не даст, — уверенно сказал оперативник. — Сцапаем. А нет, так положим за сопротивление при задержании. Туда этому гаду фашистскому и дорога, — с неожиданной злостью добавил он.