— Ладно, мужики, я его отведу, — сказал Алексей.
— Только выпустить не забудьте, — напомнил Женька.
— Выпущу, выпущу. Но позже.
Оперативник увел карманника, а офицеры зашли в кабинет к Шишкину. Тот сидел за столом, не сняв свой конспиративный костюмчик. Перед ним сидел Пан. Мужчина смерил презрительным взглядом вошедших. Если он их узнал, то ничем этого не показал.
— Заходите, товарищи, — сказал старший опергруппы. — Мы тут как раз разбираемся с рыночной кражей. Вот этот гражданин, — он кивком указал на Новикова, — потерпевший.
— А по вам и не скажешь, что вы тут начальник, — процедил Пан.
— Ну, внешность, знаете ли, обманчива, — пожал плечами капитан. — Так как, вы сказали, вас зовут?
— Мартыненко Степан Иванович.
— Документы при себе?
Новиков полез во внутренний карман пиджака, достал паспорт и бросил его на стол Шишкину. Николай явно чувствовал, что тот напряжен. Оно и понятно: фашист, немец, живущий под чужой личиной, за которым тянется хвост разных преступлений еще со времени оккупации. Для него визит в милицию, неважно, по своей воле или нет, мог обернуться чем угодно.
— Что же вы, Степан Иванович, так раздражаетесь? — наигранно удивился старший. — Вас же обокрасть хотели, а у вас такой вид, будто мы не этого мальца, а вас с поличным поймали.
— У меня работа и свои дела, — со злостью бросил Пан. — Охота мне из-за всяких мелких уголовников у вас тут торчать и время терять.
— Что поделать, приходится, — развел руками капитан. — Мы — милиция, стоим на страже закона, чтобы всякие, как вы выразились, мелкие уголовники честным людям жизнь не портили. А вы, кстати, паспорт всегда с собой носите?
— Всегда.
— Разумно. А кем вы работаете?
— В доме собраний. Ответственный по технической части.
— Занавес на сцену опускаете? — не удержался от ремарки Рябцев.
Заносчивость и высокомерие Пана сначала его позабавили, но теперь стали раздражать. У Василия мелькнула мысль, что и в горисполкоме, и при немцах Новиков тоже держался подобным образом. Но если в этих случаях такое поведение соответствовало его статусу, то сейчас оно выглядело нелепо.
— Ну, кто-то же должен это делать, — не оборачиваясь, бросил Пан, и в его голосе неприкрыто прозвучали язвительные нотки.
— Не спорю, — согласился Шишкин. — Любой труд почетен. Правда, не все это понимают, ну, что ж поделаешь? Сразу человека не исправишь и не объяснишь. Степан Иванович, когда вы схватили за руку задержанного воришку, у вас что-нибудь пропало?