Он погасил окурок в жестянке и встал. Коновалов проводил его и закрыл дверь. Рябцев же загасил лампу и оставил чуть приоткрытым окно, чтобы выветрился табачный дым.
Места вокруг Липеня были красивые. Коновалов отметил это сразу, хотя ему казалось, что за эти три военных года он утратил всяческую сентиментальность и чувство прекрасного. Лес по большей части еще сохранял зелень листвы, хотя то здесь, то там уже виднелись желтые и красные вкрапления, которые оставляет осень. Обманчивая иллюзия тишины и покоя. Всего пару месяцев назад здесь шли бои. Кое-где еще виднелись их следы. А еще здесь орудовали вражеские диверсанты да прятались местные бандиты. Последние интересовали майора лишь постольку поскольку, а вот первые… Они не зря выбрали укромные места, где никто не потревожит, кроме птиц да покачивающихся от ветра деревьев. Интересно, где они прячутся? Здесь же? Или у своего таинственного покровителя по прозвищу Пан? Как выглядят? Типично — как советские солдаты или офицеры? Или додумались вырядиться под местных жителей? Скорее всего, последнее, но кто знает? Все вопросы, вопросы, на которые пока нет ответа ни у Николая, ни у его молчаливого напарника, ни у подполковника Кочетова. А у кого они есть? Если только у бога, дьявола и прочих, в кого еще кто-то верит на этой земле.
Коновалов невольно усмехнулся: ну и мысли его одолели. Не иначе как эта умиротворяющая природа действует. Ладно, в сторону размышления, пора действовать…
С Шишкиным он договорился быстро. Старший опергруппы не возражал против отлучки, тем более что Николай объяснил, зачем ему понадобилось три-четыре часа. Сразу из управления он отправился в комендатуру, откуда они выехали с Кочетовым и молоденьким офицером в звании младшего лейтенанта.
Сюда их привезла потрепанная «эмка», по сравнению с которой полуторка, на которой офицеров доставил сюда Егоров, смотрелась довольно прилично. Впрочем, никто не жаловался. Все понимали неизбежные тяготы военного времени и довольствовались тем, что есть. Да и как ни крути, война тоже не вечна. Рано или поздно она и все связанное с ней закончится.
Осмотр места много времени не занял. Разведчики явно были людьми аккуратными — кроме примятой травы да погнутых веток не нашлось никаких улик. Ни окурков, ни бумажек, ни прочих важных мелочей.
— Хитрые, гаденыши, — вздохнул подполковник. — Кроме очевидных следов присутствия, больше ничего.
— Надо выходить на Пана, товарищ подполковник, — заметил Коновалов. — Возьмем его, возьмем и группу.
— И наоборот. Надо искать, дорогой мой. И того, и других. И не важно, кто попадется первым.
Подполковник, конечно, был прав. Еще бы все было так легко и просто…
— Все, больше здесь делать нечего. — Кочетов отряхнул руки и вытер их носовым платком.
— Товарищ подполковник, мне бы остальные места посмотреть.
— Помню. Сейчас поедем. Подбросите меня в город, потом Саша все покажет… Саша, заводи, — велел он младшему лейтенанту.
Молоденький офицер, который приехал с ними сюда, сегодня был одновременно и шофером. При встрече подполковник отрекомендовал его как младшего лейтенанта Плотарева. Услышав приказ старшего, он запрыгнул в кабину. Сначала они доехали до Липеня, где высадили Кочетова, потом «эмка» снова двинулась в лес.
— Мы на месте, товарищ майор, — звонким голосом доложил младший лейтенант, остановившись.
— Тебя Александром зовут? — уточнил Николай.
— Так точно.
— Хорошо. Все места перехватов в этом квадрате? — Майор очертил рукой окружающее пространство.
— Не совсем. Последнее место — неподалеку. А первая передача была с другой стороны от города. Мы туда на машине поедем.
— Пешком далеко?