— Чего гадать, Вася? Надо проверить. Вечером сдашь дежурство, и потолкуем с Шишкиным. Если он раньше не уйдет.
Однако вечером поговорить со старшим опергруппы не удалось. Рябцева, как дежурного, выдернули на расследование ограбления. Просидев дотемна и не дождавшись напарника, Коновалов ушел. К Шишкину он все же решил идти вместе с Василием и перенес разговор на следующее утро. Благо, что это дело до завтра терпит.
Капитан вернулся с дежурства среди ночи. Майор проснулся от звука закрываемой двери. Василий бросил пиджак на стул, тяжело опустился на диван и начал расстегивать рубашку.
— Что-то серьезное? — негромко спросил майор.
Рябцев кивнул.
— Мужичка грохнули, — устало сказал он. — Небедно жил, прямо нэпман какой-то. Ножом его зарезали, взяли все ценное и сделали ноги. А на улице еще патрульного ранили.
— Значит, там не один человек был?
— Патрульный сказал, что видел троих. Но там сам убитый был мужичок крепкий, крупный, один мог с ним и не справиться.
Коновалову хотелось расспросить подробности преступления, но, видя состояние напарника, он сдержался. Не так уж это срочно, до утра подождет. Недаром же говорят, что утро вечера мудренее.
— Надо поговорить с Шишкиным, — сказал Коновалов, когда они вместе с Рябцевым шли в управление.
Капитан, несмотря на муторную ночь и короткий сон, выглядел бодрым и свежим.
— Да я и так ему сегодня доложу о вчерашнем. — Он несколько удивленно посмотрел на напарника. — Дело-то нешуточное: убийство с ограблением и нападение на патрульного.
— Я не об этом. Помнишь, я тебе рассказывал про леса? То, о чем девушка из поселка говорила.
— Ну, да. И что?
— А вдруг это та самая банда?
— Думаете, это они в лесу прячутся?
— У меня почему-то именно такая мысль. Ведь не зря же та девчонка ко мне подошла. Явно там не лесные духи и чудовища народ пугают. Мне все же кажется, что это очередная банда. Может, как раз те бандиты, которые этого нэпмана вчера убили.
Василий призадумался.
— Не знаю даже. Конечно, все может быть, но… Вы правы, надо бы со старшим потолковать.
— О чем я и говорю. После утреннего совещания задержимся и изложим Шишкину наши мысли.