— Да уж. Написал бы кто-нибудь обо мне книгу. Хотя, мне кажется, такое читать бы никто не стал. Даже вы.
— Почему? — поинтересовался Коновалов. — Получилось бы очень скучно?
— Не в этом дело. Хотя, может, конечно, и в этом. Я ведь кто? — пожал плечами главарь. — Бывший шофер, сейчас — дезертир и бандит. Кто про такого читать будет?
— Ну, ты ведь не всю жизнь, поди, таким был, — сказал капитан.
— А до этого жизнь была еще скучнее. Ну, родился в деревне, в семье бедняка. С малых лет батрачил на чужих людей. Потом родителей потерял. Сначала отца водка сгубила, а после и маменька богу душу отдала. А кроме меня в семье еще трое детей было. Вот мы и жили как неприкаянные. Выживали, как могли. Где люди сердобольные что-то подкинут, а где и случайно что-нибудь обломится, повезет, так сказать. Давеча меня товарищ капитан ваш спрашивал про судимость.
— Все-таки было? — поинтересовался Рябцев.
— Ну, как сказать… Ловили меня пару раз за воровство, да отпускали, жалели. Да и чего толку мелкого оборвыша в кутузку сажать? Уже после Гражданской удалось пристроиться на более-менее сносную работенку. А там и баранку крутить научился. Так и пристроился в трест. Ну, а потом война. Так что сами видите — ничего стоящего или интересного для книжки в моей жизни не было.
— А почему к своим не вернулся, когда из окружения вышел? — Николай посмотрел в глаза Сане. — Ведь не только потому, что заблудился, так ведь?
Бандит вздохнул.
— Да я и сам не знаю почему. Просто в какой-то миг подумал: а гори оно все огнем. Как сложится, так тому и быть. Ну, вот так и сложилось, что очутился я под Липенем и наткнулся на таких же неприкаянных, как и я, двух ребятишек. Один дезертир, второй — отщепенец.
— В смысле, отщепенец? — не понял Василий.
— Да Андрюшки Степанюка младший брат. Вы же знаете, кем старшенький был. А он сельчанам много крови попортил. Ну, они на младшенького и озлобились, на нем все вымещали. Житья ему не стало. Он не выдержал, плюнул на все, да и в сердцах пошел куда глаза глядят. И наткнулся там на Витьку, дезертира. А потом уж и я к ним пришел. Витька откуда-то самогонкой разжился. Выпили мы тогда, ну и решили — будем своей шайкой держаться. А уж как прокормиться, найдем.
— И решили грабить, — добавил Николай.
— Верно. Не подумайте, граждане начальники, что я оправдываюсь, но бедноту мы не трогали. Брали только у тех, у кого действительно что-то было. Вон, хотя бы того барыгу взять, которого ребята шлепнули. Они ведь много чего от него притащили. Вы думаете, он честным трудом это заработал? Как бы не так.
— Знаю. Но от этого грабеж и убийство не перестанут быть преступлениями.
— Ваша правда.
Василий посмотрел на часы.
— Пойду-ка я схожу в поселок, — сказал он.
— Иди, Вася, — сказал майор.
Капитан ушел. Саня посмотрел ему вслед.