– Конечно. Причина проста: не могу сказать, что я здесь по собственной воле, Болтон. И уж, конечно, не допущу, чтобы кто-то мной помыкал, особенно ты. Я больше на тебя не работаю и точно никогда не буду. В молодости я считала, что у тебя передо мной должок, и до сих пор с отвращением вспоминаю то, чем мы с тобой занимались.
– Только по взаимному согласию, если я правильно помню.
– Я была двадцатипятилетней выпускницей школы права, ты дал мне работу. На дальнейшее я вряд ли соглашалась. Ты с первого дня полностью меня подчинил, и я не сомневалась, что при малейшем отпоре вылечу на улицу. Так мне все это запомнилось.
Он с улыбкой покачал головой.
– Ну-ну… Старая история, Венера и Марс. А вот мне запомнилась юная сексуальная леди в короткой юбке, решившая, что постель босса – кратчайший путь к партнерству. Разве мы не обсуждали это несколько лет назад, когда мирились? Я думал, все это уже в прошлом.
– Для тебя – может быть, Болтон. Это тянулось три года, и конец этому положила я, а не ты.
– Верно, а потом мы сели, все обсудили и решили остаться друзьями. Я всегда ценил твою дружбу, Дианта, и твой ум. Я отлично помню, что мы заключи– ли мир.
– Подумать только! Если у нас такие прекрасные отношения, то почему я уже пятнадцать лет не вылезаю от психотерапевта?
– Перестань, нечего обвинять меня во всех своих проблемах.
Обоим сейчас нужно было перемирие, поэтому они немного посидели молча, не глядя друг на друга. Наконец, она сказала:
– Прости, Болтон, я не собиралась всего этого говорить. Я не затем приехала, чтобы обрушиться на тебя с упреками в давних провинностях.
– Ты сильно раздражена, ты затаила на меня злобу.
– Да, и стараюсь это преодолеть.
– Я бы попросил прощения, но это было бы повторением пройденного. Я уже делал это, но не был принят всерьез. У меня чудесные воспоминания о тебе, Дианта. Клянусь, мне бы хотелось тебе нравиться.
– Я сделаю над собой усилие. Сейчас мы в тюрьме, мне положено радовать тебя улыбками с воли, а не грузить проблемами. Что такое мои проблемы по сравнению с твоими, Болтон! Как тебе удается выживать в таком месте?
– Проходит день, потом другой, глядишь – неделя позади, а там и месяц, и целый год. Ты перестаешь лить слезы, делаешься суров, понимаешь, что тебе под силу выжить. Заботишься о своей безопасности. Мне везет, у меня водятся деньжата, есть что раздавать. Здесь можно купить почти все. – Он улыбнулся и сцепил пальцы на затылке, глядя в потолок. – Практически все, за исключением по-настоящему необходимого: свободы, путешествий, женщин, гольфа, хорошей жратвы и вина. Но знаешь, Дианта, я в порядке. Уже виден конец, я скоро выйду. По статистике, я могу прожить еще лет двадцать, вот я и задумал пуститься во все тяжкие. Я расстанусь с Сент-Луисом, со всеми плохими воспоминаниями, отправлюсь в тихие, приятные места и все начну заново.
– С кучей денег.
– Точно, с кучей денег. Мне хватило ума вложиться в мировое соглашение с табачными компаниями, когда ты, мои парни и все в офисе были против. Ставка оказалась выигрышной, и снова я сделал правильный ход – утаил денежки от Тильды, да покоится она с миром. Теперь я сбегу с деньгами. Хочешь со мной?
– Очередное предложение?
– Нет, я пошутил. Приободрись, Дианта, похоже, у тебя больше неприятностей, чем у меня, хотя это я гнию в яме, а не ты.