— Нет. Раз в 5–6 лет бывает урожай в 15 и более центнеров. Тогда бывает урожай и на героев соцтруда.
— И много ли у вас комбайнеров-героев?
— Нет, очень мало. Героя получают секретари райкомов и, иногда, директора совхозов. А комбайнеров — героев почти нет.
Проехали 100 километров. Кончилась Тургайская область, кончились пшеничные целинные поля. Дальше пошла нетронутая степь Целиноградской области. Нас еще больше удивило то обстоятельство, что трава в степи растет куда более обильно, чем пшеница на возделанных полях. Невольно сама собой на ум приходила мысль: «Ну почему бы вместо зернового полеводства не заняться в этих краях скотоводством? Ведь вон сколько для скота корма — и на зиму заготовить можно, и на все лето хватит. Вон ведь какие просторы. И, наверное, на дешевые мясо и молоко можно было бы закупить хлеба больше, чем его здесь вырастить».
Дальше равнинная Аркалыкская степь сменилась холмистым и овражистым ландшафтом. Начали встречаться речушки с частыми пересохшими участками. И так, петляя по степи в поисках сухих перемычек в речушках, мы уклонились несколько на юг. В дополнение ко всему, при форсировании речного овражка у одной из наших машин пополам переломилась задняя рессора. В результате, автомобиль не мог двигаться не только своим ходом, но и на буксире. Пришлось всем разместиться в оставшихся двух машинах и двигаться дальше.
Вскоре выехали на равнину, усеянную какими-то исковерканными металлическими конструкциями. Невольно вспомнились слова поэта: «О поле, поле, кто тебя усеял?..» Подъехав поближе, увидели: то тут, то там, и насколько мог охватить глаз, валялись первые ступени баллистических ракет Р-9, с помощью которых с Байконура запускают спутники. Беглый осмотр показал: на некоторых экземплярах совершенно недеформированные двигательные установки со всем топливным и навигационным оборудованием. Ну прямо заменяй деформированный топливный бак и используй ракету по назначению. Но все это валяется в бесчисленном количестве, никому не нужное. Иначе, чем дикостью, присущей только одной стране в мире, не назовешь. Ведь одного ценнейшего металла здесь разбросано огромное количество. А многие агрегаты на двигательных установках могли бы пойти в дело без ремонта. Но мы богатая — нищая страна, и социализм у нас развитой, что нам какие-то «отбросы» производства.
Вдалеке, на севере, увидели отару овец. Действительно, здесь паслось огромное стадо, и сопровождал его один чабан с двумя огромными псами.
Подивились увиденному чуду: чабан этот, казах по национальности, разъезжал за стадом овец на «Волге» ГАЗ-24, запряженной лощадью. На заднем сиденье у него оборудовано было спальное место. Вместо правого переднего сиденья установлена небольшая металлическая печурка с трубой, выходящей через правое окно передней двери. На печурке — кастрюля с едой. Рядом — запас мелко нарубленных дровишек. Багажник также заполнен дровами и мешочками (видимо, съестные припасы). Мудро приспособил чабан автомобиль с приводом в одну лошадиную силу — и крыша над головой есть, и походная кухня, и не нужно бензина. Разговорились, спросили как проехать к озеру Тенгиз.
— Вон туда, — показал чабан на север.
— А далеко ли?
— Да нет. Часа два езды, — видимо, он измерял расстояние скоростью передвижения своего экипажа.
Потом спросили: «Не страшно ли бывает, когда с неба падают вот такие железяки. Что будет с твоим походным жилищем, если вдруг попадет?»
— Не, не страшно. Они падают вон там, — и показал в юго-восточную сторону.
— Как «вон там»? А эта вот железяка откуда взялась?
— А эта упала давно, — наивно ответил чабан, видимо, уверенный в том, что сюда подобный сюрприз больше не прилетит.
Распрощавшись с чабаном, двинулись на север и через час были почти у цели. Километрах в десяти виднелся наш самолет, уже прибывший на место встречи. А дорогу нам преградила река с крутым северным берегом. Река эта через каждые 200–300 метров прерывалась перемычками. Причем каждый водоем отличался от другого и прозрачностью воды, и растительностью, и грунтом берегов. Там, где берега и дно водоема покрыты мелким гравием, — вода прозрачная, как стекло, и в ней не видно ни растительности, ни живности. Оказалось, вода-то соленая. А там, где берега глинистые, дно водоема илистое, берега поросли камышом, и рыбы в воде видно очень много.
Наконец нашли твердую перемычку между водоемами и пологий противоположный берег, здесь и переправились на северную сторону. А через пятнадцать минут подъехали к самолету, который ожидал нас около часа, и экипаж уже было собрался вылетать на наши поиски.
Посмотрев путь на карте, увидели, что мы от последнего целинного поселения поехали не по той дороге, потому и занесло нас в запретную зону и для автотранспорта, и тем более для самолетов.
Осмотрев площадку будущих работ, привязали координаты боевой скважины, технической позиции и жилого городка. После походного обеда под крылом самолета, в тени, защищающей от палящего солнца, нам предстоял полет в Целиноград. А сопровождавшим нас геологам на двух автомашинах предстоял пробег в обратном направлении до Аркалыка, но уже по другой дороге, подсказанной штурманом самолета.
Им же нужно было выручать автомашину со сломанной рессорой, оставленную там, на юге Целиноградской степи.