После ее отъезда в университет Дарема они все реже обменивались звонками и сообщениями. Им стало труднее общаться – Реми больше молчал, а Грейс не могла избавиться от чувства досады: приемный брат явно ощущал себя брошенным, и его обида разрушала их душевную связь. И вот он вернулся.
Где же ты, Реми?
Может, прячется в двухкомнатной квартирке Лотти в Ист-Энде? Именно там она видела его последний раз. Наверное, жилье перешло к нему по наследству? Грейс не была родной дочерью Лотти и ни на что не претендовала. В любом случае нотариус с ней не связывался, да и как он мог на нее выйти? Она переехала, изменила фамилию – одним словом, запутала следы.
Дэн снова протяжно и медленно вздохнул. Что она потеряет, если позволит прошлому вторгнуться в настоящее? Стоит ли оно таких жертв?
Грейс тихонько прошла обратно в гостевую комнату и остановилась перед раскрытой, еще теплой постелью. Простыни напомнили ей о страшном сне и о распростертых на кроватях телах преступников на четвертом уровне. Уже не уснуть… Она принялась размышлять и искать решение.
На втором уровне ей уже удалось разработать синтетический препарат для повышения самооценки. Процесс длился почти пять лет: тесты, испытания, сертификация и прочие хлопоты.
Сейчас Грейс такими сроками не располагала. Да что там – времени у нее, считай, и не было.
Она взяла телефон с тумбочки. Половина шестого…
Нужно доказать Конраду, что она способна исправить ошибки в терапии до того, как полиция задержит Реми или до него доберутся те таинственные люди, которых он опасался.
Ладно. Одеваемся, пьем кофе и выходим из дома.
Ей надо кое над чем поработать.
Глава 19
Произошло еще одно вооруженное ограбление со взломом, уже шестое за последние полгода, – на сей раз в Бейзингстоке. На прошлой неделе братья Кевин и Марвин Лофтхаусы были задержаны с поличным при нападении на домовладельца. Братья потребовали открыть сейф и забрали ювелирные украшения на сумму около десяти тысяч фунтов. Данное ограбление – первый доказанный эпизод деятельности неуловимых Лофтхаусов. Только поэтому их приговорили к прохождению терапии отвращением на третьем уровне «Януса». В соответствии с требованиями закона в дальнейшем они должны будут возместить все издержки и выплатить дополнительную компенсацию.
Мэл любил раннее утро, когда солнце медленно поднимается над сонным Лондоном. Его еще не видно, однако первые лучи уже подсвечивают небо. Он отвернулся от окна, выходящего на штаб-квартиру Британской экологической корпорации и недавно открывшуюся хлопковую биржу, и начал ритмично возить по полу полицейского управления ультразвуковой шваброй. Бейджик на шее раскачивался в такт его движениям.
В отличие от других сотрудников клининговой службы Мэл при работе не слушал музыку на телефоне, хотя, не желая выделяться, наушники вставлял. Рассвет – самый подходящий час для размышлений и планирования. Тело машинально совершало необходимые для выполнения служебных обязанностей, почти танцевальные движения, а мозг тем временем анализировал обсуждаемый группой «Дирос» замысел – раз и навсегда положить конец деятельности «Янус правосудия».
Вчера, когда Кэп вернулся в штаб, Биззи предложил один проект, связанный с третьим уровнем, и Кэп, немного успокоившись, несколько неохотно принял его скромный вариант.
Мэл сновал между кабинками с устройствами компьютерной связи, обдумывая преступление, которое Кэп собрался имитировать. Вроде бы все простенько: по крайней мере, никаких убийств. К смерти Бегброка он отнесся равнодушно, а вот женщина… Мэл даже не подозревал, что она в доме, пока не запахло жареным мясом. Он тогда поднялся по лестнице проследить за Биззи – не дай бог тот ненароком уничтожит улики. Оказался замешан в грязном деле, хотя о происходящем догадался, когда было уже поздно. Как стыдно…
Мэл колебался. Кэп всегда подбадривал их проникновенными словами о миссии, братстве и правосудии, и тогда становилось легко, даже появлялось вдохновение. Однако несчастная погибшая женщина, сгоревшая заживо в собственной постели? Это разве справедливое правосудие? Биззи, насколько видел Мэл, подобный поворот нисколько не трогал. Реми перед уходом говорил, Биззи просто нравится истязать людей. Жестокость ради жестокости… Наверное, он был прав. В группе «Дирос» проявилось темное начало, и Мэлу становилось страшно.
Похоже, проблема оказалась слишком сложной – с наскока в ней не разобраться. Мэл покачал головой. Нравственный шок – вот как назвала бы его состояние Лейла. Пожалуй, пока следует сосредоточиться на непосредственной работе, а потом уж пытаться делать выводы.
Вытащив из глубокого кармана плотного хлопчатобумажного фартука баллон с распылителем, Мэл побрызгал на пятно на полу и двинулся дальше по коридору. Швабра вела его словно поводырь: на очереди хранилище вещественных доказательств. Его время закончится через десять минут – надо действовать, пока здесь мало народа и шансы попасться почти равны нулю. Он задержался в коридоре, постоял у окна. Ага, вот и последний из детективов спустился вниз, на планерку. Мэл глянул на Темзу. С высоты пятнадцатого этажа плывущие по реке баржи казались маленькими разноцветными игрушками, а люди – крохотными точками. Здания из стекла и металла сияли в первых лучах солнца, словно золотые слитки.