Все это представляло собой запутанный клубок, распутать который Квинн не надеялась.
— Ты разрисуешь мою комнату также? — Майло прошелся по комнате, обходя одежду и хлам, разбросанные по полу, и осмотрел ее стены. Их покрывали фрески с изображением монстров. Кинг-Конг, Чужой, Годзилла и Минотавр, а еще драконы, гремлины и гарпии.
Она любила научную фантастику. Миры монстров, хаоса и магии, где могло произойти все, что угодно. Где не существовало скучного, тоскливого и уродливого. Все, что написано Октавией Э. Батлер, Робертом Хайнлайном, Филипом К. Диком или Урсулой К. Ла Гуин, и немного Стивена Кинга.
— Это заняло много времени. Сикстинскую капеллу нельзя расписать за одну ночь, знаешь ли.
Квинн дрожала. В ее спальне было холодно, как в ледяной коробке. Бабушкина дровяная печь поддерживала тепло и уют на кухне, но в остальном доме царил холод.
Они с Майло все еще одевались по-зимнему — подштанники под теплыми штанами, толстовки и зимние куртки, шапки, перчатки и шарфы, плотно обмотанные вокруг шеи.
По крайней мере, здесь не так холодно, чтобы они могли видеть свое дыхание. Не то что на улице, где температура держалась на уровне минус пятнадцати градусов.
Майло остановился у безумной оранжево-красной картины джунглей, которую она изобразила на двойных дверцах шкафа. Он указал на белого единорога в центре с огненно-красными глазами и сверкающим острым рогом.
— Кто это?
Она присела на край кровати.
— Единорог Джефф.
— Он сюда не подходит.
— Конечно, подходит. Он плохой единорог.
— Нет такого.
— Он вредный и грубый. Он оскорбляет тебя и использует самые нецензурные выражения. А если ты его сильно раздражаешь, он проткнет тебя своим рогом.
— Джефф — единорог-колючка?
Квинн понравилось его определение. Она чуть улыбнулась.
— Конечно.
— Единороги должны быть милыми.
— Многие вещи должны быть милыми, но на самом деле они не такие. Внешность обманчива.