Исполнитель

– Подожди меня, я сейчас, – попросила Екатерина и вышла.

Всё было ясно без слов…

– Я всегда считал себя жёстким человеком, но только сейчас понял, что я слюнтяй. Чтобы выжить в этой жизни, надо быть жестоким! А чтобы добиться чего‑то, я должен быть очень жестоким! Даже по отношению к самому себе! Никогда, ни при каких обстоятельствах я не должен распускать сопли.

Вошла Екатерина, внимательно посмотрела на него и хотела что‑то сказать, но он её перебил:

– Да, я действительно живу в Москве. Сюда приехал, чтобы найти свою родную тётку Свиридову Наталью Константиновну. До революции она жила в этой станице. Вы можете навести справки.

– Руки вверх! Ко мне! Шагом! – приказал ему мужчина с наганом в руке.

Эшелон медленно двигался. Час ехали, двадцать стояли.

– Ты смотри, какой состав! Мне рассказывали, что здесь есть вагон‑библиотека, вагон‑канцелярия, вагон‑медпункт, вагон с телеграфом и радио, походная типография, мотоциклетный гараж и вагон‑ресторан с хорошей кухней.

– О! А ты откель взялся, молокосос? – искренне удивился широкоплечий.

– Где находится командир роты?

– Поеду прямо! – решил он.

Сев на лавку, Семён Маркович вытер платком, почему‑то вспотевший, лоб и вслух высказал своё мнение:

– У нас тоже дом большой быль, возле Ереваня. Забор синий быль.

Некрасов ногой толкнул дверь и ворвался в дом. Выхватив из кобуры наган, он закричал:

– Хорошо! Я пойду соберу Лизоньку и сама оденусь, – ответила Екатерина, даже не спросив его, куда надо ехать.

– Брысь, сатанюга! – едва выговорил заплетающимся языком усатый, сидящий слева.

Во взводе Саленко было два лома, несколько больших лопат. По очереди принялись долбить мёрзлую землю. Красноармейцы работали молча, с каким‑то остервенением. Никто не матерился и не отпускал солёных шуток. Дело продвигалось очень медленно. Некрасов взял лом и принялся стучать им по земле. Мгновенно его руки покрылись кровавыми мозолями. Такой работы ему никогда не приходилось выполнять. Юрий бил и бил тяжёлым ломом, но от земли отскакивали лишь маленькие кусочки.

– Нет!

Кровь прилила к его лицу. Юрий понял вдруг, что неожиданно и безнадёжно влюбился.

– Не, хлопчик. Катись отседова до своей хаты! – прогнали его.