– Пожалуйста. Не говори «нет».
Он медленно раздел ее, потом разделся сам. Пока они занимались любовью, он пристально смотрел ей в лицо, ускорял движения каждый раз, когда у нее вырывался стон, и шептал:
– Боже, я просто не могу выбросить тебя из головы, понимаешь? Женщина, ты влезла мне под кожу.
Потом он спросил, можно ли ему остаться, и она, пользуясь случаем, улеглась именно так, как ей хотелось, пристроив голову у него под подбородком.
Когда он смеялся, ей слышно было, как у него вибрирует в груди.
– Клянусь, ты лучший партнер по обнимашкам.
– Спасибо.
– За что? – уточнил он.
– За комплимент. И за очень милый ужин.
– И?
– И за очень милый тент.
– А за секс? Только не называй его милым.
Они расхохотались.
– Хочешь поговорить о твоем отце? – спросил он, понизив голос.
– Нет. Я уже успокоилась. – Она закрыла глаза. – И устала. Благодаря тебе.
Он чуть перекатил ее и обнял рукой за шею.
– Тогда спи.
В машине бабá молчал, а в «Больших дубах» с любопытством оглядел свою новую комнату. Он не знает, поняла Самира, мгновенно разъярившись. Он без понятия, что происходит.
– Можно присесть? – спросил он у медсестры, словно у хозяйки дома, по-английски, но с сильным арабским акцентом. И добавил по-арабски, обращаясь к Самире: – Леди-то небогатая, похоже. Квартирка тесная.
– Бабá…