Пути и Двери

Как-то вечером все трое собрались на террасе, чтобы перекусить, выпить горячего чайку и поболтать о всякой всячине.

— Нельзя мне тут, — заявил Бруни. — Съедят вас из-за меня, Йэлек.

— Что ты такое говоришь? — опешила Айя.

— Дело говорит, — нахмурился смотритель. — Неровен час, нажалуются королевской деснице в Таше.

— И что будет? — поинтересовался Бруни.

Смотритель промолчал.

Ясно — что. Придет жнец и разберется с семьей смотрителя. Разделает чужака. А могут и публичную казнь устроить, чтобы другим неповадно было.

— Пропадешь, — сказал Йэлек, задумчиво глядя на странника. — Акцент у тебя… своеобразный. Нет такого говора на Пацифиде, хоть тресни. Сразу начнут вопросы задавать, присматриваться.

— Такова воля богов, — пожал плечами Бруни. — Если суждено мне сгинуть…

— Перестань, — вмешалась Айя. И повернула голову к отцу: — А что мы тут забыли, папа? Ты же ненавидишь их всех. Они маме отказались помогать, разве нет? А если со мной что случится…

Оба знали, что Айю местные не жаловали. С детства ей не с кем играть. Да и замуж за сельского рыбака или корабела девушка не выйдет — слишком отличалась она от тех норм, к которым привыкли побережники.

— Поехали в Харраудар, — предложила Айя. Глаза девушки загорелись в предвкушении этого незабываемого приключения. — Там всех привечают. Они под Посторонними не ходят и воевать ни с кем не собираются. Поехали, а?

— Опять двадцать пять, — буркнул отец.

Харраудар был могучим городом-государством, отказавшимся вступать в военный союз королей Пацифиды. Правило там народное вече, а крепкие стены и современный флот не позволяли быстро склонить вольнодумцев на свою сторону. Йэлек давно мечтал о Харраударе, но боялся себе в этом признаться. А что, если дочь права? В портовом городе его магия пригодится, а Бруни сможет наняться матросом на один из торговых кораблей.

Йэлек понял, что на него направлены две пары глаз.

И неожиданно для себя выдал:

— Хорошо. Я подумаю.

Спустя неделю в деревушке объявился жнец. Йэлек решил, что визит твари связан с происками соседей, но жнец и толмач действовали необычно. Они прошлись по селу в предутренней мгле, принюхиваясь к пространству. Толмач перекинулся парой слов с рыбаками у пристани. А потом неразлучная парочка скрылась из поля зрения. Даже на маяк никто не сунулся.

Всё это время Бруни прятался в погребе. Иллюзия защиты. Всем известно, что жнецы проскальзывают сквозь предметы, превращая себя в них. Чтобы пройти через дверь, жнец станет дверью. Чтобы просочиться в погреб, жнец станет камнями и землей.

Им повезло.