Светогор уже начал привыкать к своеобразному чувству юмора Винча.
— Если хочешь — организую всё это для тебя. В другой раз.
— Заметано. Что дальше?
Светогор красноречиво посмотрел на дверь.
— Ты отправляешься к себе. А я начинаю работать.
На том и расстались.
Вернувшись домой, мастер спустился в подвал, открыл бронированную дверь и вместе со своим рлоком отправился на ночную прогулку в сторону городских окраин. Воры и разбойники обходили эту странную парочку за три квартала, так что Винч чувствовал себя в полной безопасности.
Застывший воздух нехотя шевельнулся и превратился в ветер. Винч понял, что находится на берегу канала. Река журчала на перекатах, город медленно погружался в сон.
Две луны отразились в водной глади.
— Что ж, — Винч потрепал рлока по холке, и тот довольно заурчал. — Скоро твоим страданиям придет конец.
В небе раздался протяжный стон браннера.
Светогор заявился в келью мастера на следующий день. Осмотрел подвал, провел какие-то измерения и снова отправился восвояси. А вечером в дверь Винча вновь постучали.
На пороге стоял маг с заплечным мешком.
— Я поживу у тебя с недельку.
Винч замялся.
— Кровать только одна.
— Вот и постелишь себе на полу, — отрезал волшебник, решительно переступая порог. — Мне нужен постоянный доступ к подвалу.
Винч, хмыкнув, посторонился.
Надо отдать колдуну должное — он практически не вылезал из-под земли. Мохнатого пришлось поселить в единственной спаленке, расположившейся над каминным залом. Отсюда можно было подниматься на плоскую крышу, отбросив заглушку деревянного люка. Каждое утро Винч медитировал на скате, а по вечерам передавал образы города своему рлоку. С колдуном мастер почти не пересекался.
Ламмору накрывало паникой.