Чёрный цветок искусной работы практически сливается с угольными волосами Вики. Изящно вырезанные и слегка изогнутые лепестки обнимают пухлый бутон, инкрустированный блестящими, точно роса на траве, крохотными бриллиантами.
Он завораживает своей красотой и приковывает взгляд. Поднимаю руку и тянусь к нему пальцами, но Вики опережает. Ловким движением достаёт украшение из волос, радостно мне улыбается:
— Нравится? Тогда я тебе её подарю! Цветочек и правда очень красивый! — она протягивает руку и аккуратно вставляет шпильку с цветком в мою причёску, при этом забавно высовывая от усердия язычок.
Любуюсь дочкой, её пухлыми смуглыми щёчками с трогательными ямочками, лазурно-синими глазками в обрамлении пушистых иссиня-чёрных ресничек, пухлыми розовыми губками, тем, как она мило морщит носик-кнопку. Запоминаю каждую чёрточку. Будто в последний раз…
Встряхиваю волосами:
— Беги, нехорошо заставлять остальных ждать! — наклоняюсь к ней, целую на прощание и разжимаю руки.
Вики забирается в экипаж, радостно машет мне на прощание ручкой. Экипаж трогается, шурша колёсами по мелким камешкам гравия. Провожаю его взглядом, игнорируя влажную пелену слёз, после чего вытираю насухо щёки и иду обратно в сторону дома.
Вот уже несколько часов меряю шагами гостиную. Двадцать шагов вправо, двадцать влево.
Останавливаюсь возле широкого, в полстены, окна. Гипнотизирую очертания Большой башни, будто чего-то жду, но картина не меняется. Тёмно-серый камень и голубое небо. Голубое небо и тёмно-серый камень. И больше ничего.
Очерчиваю подушечкой большого пальца метку истинности. Стук настенных часов кажется слишком медленным. Он явно не поспевает за ударами моего сердца.
В груди тревожно печёт. Ожидание выматывает. Воображение рисует страшные картины. Вдруг, что-то пойдёт не так? Вдруг, я доверилась зря? Зря всё это затеяла?
Всю жизнь плыла по течению. Слушалась мужа, потом подругу.
Дэллия… где ты? Как ты?
Сколько раз я не пыталась — так и не смогла связаться тобой. Не смогла пробраться в твой сон. Почему? Всему виной твой собственный дар? Или ты не спишь ночами? Или…
Нет! О самом страшном даже думать не хочу!
Я должна успокоиться. Должна.
— Госпожа? — вздрагиваю от голоса за спиной, резко оборачиваюсь, но это всего лишь Уна. Моя верная Уна. Единственная родная душа здесь.
Служанка осторожно ставит на столик серебряный поднос, расписанный витиеватыми узорами. Из-за тяжести ноши её руки слегка дрожат.
— Зачем столько всего? — спрашиваю устало. — Я не просила.
Здесь и пузатый коричневый глиняный чайничек, и блюдо с пирожными, и плетёная корзинка с круглыми пирожками, и тарелка с фруктами, и коробка с узорчатыми шоколадными конфетами разных форм. Разные запахи смешиваются в один невообразимый духан. К горлу в очередной раз подкатывает.
ebooksa