Оскар не любил других мужчин, считая, что они ему завидуют. Он считал, что дружба между мужчинами невозможна в принципе, только конкуренция, и водил хлеб-соль с женщинами. В одной анкете для таможни в графе «профессия» он написал «хороший парень».
Одна из его любовниц покупала книги про медитацию, и он из интереса полистал одну из них. Так он узнал, что он просветленный. Состояние не-ума, звенящей внутренней тишины, функциональных мыслей, каждая из которых лишь отклик на сиюминутную реальность, – все то, за чем рефлексирующие люди ездили в Индию, было у него от рождения и бесплатно. По большому счету он мог бы это даже преподавать, но у него были другие планы. Гораздо более привлекательные.
Смородине позвонила Ягужинская:
– Как там вишенки?
– Кто?
– Анечка и Жизель. Жизель считает Аню «блаженной» и «добренькой», говорит, что ее при рождении пыльным мешком по голове ударили. А Анечка считает, что характер Жизели – точный отпечаток подошвы патриархата. Обычно на вернисажах люди стараются пообщаться с большим количеством присутствующих. А эти только заметят друг друга, так сойдутся у какой-нибудь картины и спорят, фотографируясь в процессе, пока им уборщица не скажет, что пора домой.
– Необычная дружба.
– Они не подруги. Жизель даже не ходит к Ане как клиентка, а Аня лучший косметолог Москвы. Они хорошая команда. Нравятся друг другу как декорации.
– Кажется, они ушли на реку. Им здесь очень нравится, говорят, фоны хорошие.
Перед тем как уехать, Смородина хотел почитать местную газету. Он помнил, что оставил ее при входе. Но там ее уже не было. Генерал ее не брал. И был очень недоволен тем, что его оставили без прессы.
– Жаник, ты же все знаешь. Ты просто боишься принимать собственные решения. Другие люди, они не боятся. Они живут! Чувствуют жизнь. Что ты молчишь?
– Мне все это надоело.
– Вот видишь, ты уходишь от обсуждения.
Соскакиваешь.
– Мне страшно. Он меня чуть ли не шантажирует.
– Видишь, ты хотела его использовать, и сама оказалась использованной.
– Нет, он мне нравился.
– Ты говорила, что он тупой.
– Но это правда.
– Если бы он тебе нравился, он бы тебе весь нравился. И ты знаешь, что это правда. Ты надеялась его съесть. И сама оказалась использованной.
ebooksa