Я пожала плечами и посмотрела на свой мешок, заполненный кукурузными початками лишь наполовину.
– Необязательно было проделывать такой путь, чтобы сообщить мне это. О ней прекрасно позаботится Эша.
Отношения у меня с Эшей были странными, мешало ненужное напряжение, возникающее в основном из-за прежних конфликтов между нашими двумя народами, но даже наши боги понимали, что все это происходило в местах, которых обе мы не видели уже более тридцати лет и никогда не увидим. Здесь мы были наравне. Нини позвала Эшу, и это не удивительно. Прежде чем попросить о помощи меня, она, наверное, отрубила бы себе палец.
– Эша меня и послала. – Голос Уоша звенел тревогой. – Сказала, ты быстро придешь. Нини в беде. – Его светло-карие глаза впились в меня. Он был напуган. Я бросила мешок и побежала к хижинам. Если Эша просит о помощи, значит, с Нини всё куда серьезнее, чем мог предположить Уош.
Я приняла роды у сотни женщин, а может, и больше. Лица матерей расплылись в памяти, их стоны и крики слились в один общий вопль, крики их детей смешались в один протяжный визг. Все различия между рождениями, удачными и не всегда, стерлись из памяти, все сгладились в воспоминаниях, и все матери стали одной, а все младенцы – одним. Все, кроме Александра. Его появление на свет я буду вспоминать каждый день до конца жизни.
Потому что, когда я вошла, было очень тихо.
Уош слишком поздно явился за мной. У дверей хижины меня встретила зловещая тишина, от тяжести которой я с трудом переступила порог. Горло у Нини пересохло от криков, и сил уже едва хватало, чтобы изредка стонать. На полу растеклась кровь. Наверное, столько не проливалось ни на одном поле боя. Эша стояла в углу с пепельным лицом и красными глазами и низким хриплым голосом быстро выпевала незнакомые слова. Тузи и Нидра замерли, обнявшись, в противоположном углу и молча рыдали. Помню, я подумала: «Почему они ей не помогают? С ними-то что случилось?» – и разозлилась, а потом поняла: а что тут поделаешь?
А потом была кровь. Галлоны крови.
Ребенок все еще был внутри нее.
– Мариам? Мэри, это ты?
Сила Нининого голоса меня поразила. Теперь она ничем не напоминала ту беззаботную девушку.
– Нини, это я. Ты просто молчи, я…
Что? Что я намерена делать?
– Сейчас мы вытащим этого ребенка.
Мои руки двигались словно отдельно от меня, а я понятия не имела, что они делают. Мы с Эшей протерли роженицу, и я постаралась осмотреть ее, не причиняя еще большей боли. Нини немного постонала, но ничего не сказала. Думаю, она почти ничего уже и не чувствовала.
– Мне нужно… тебе… сказать тебе…
– Тихо, дочка, – буркнула я. Откуда оно взялось? Эша поймала мой взгляд, но промолчала. Я произнесла слово на
– Нет. Я… скажу тебе сейчас… Мариам… – Голос Нини замирал, но мое имя она старательно выкрикивала, тратя драгоценные силы, чтобы привлечь мое внимание. У меня сжалось горло. – Пожалуйста.
Эша нежно подтолкнула меня, ее руки заменили мои, массируя живот Нини. Я выжала тряпку и промокнула бедняжке лоб. Нини не походила на ту девушку, которую я знала. Лицо ее побледнело, посерело, темные глаза ввалились, губы пересохли и потрескались. Длинные волосы разметались по подушке, словно лапы огромного паука. Сердце у меня захолонуло…
Жалостью? Печалью?.. Меня захлестнуло понимание, унося с собой всю ревность, горечь и ярость, которыми были отмечены мои отношения с Нини. Любовь иногда оборачивается болезнью. Я чуть не прибила девчонку, хотела затоптать до смерти, когда она сказала, что ее округлившийся живот – от Неда. А потом несколько дней плакала, представляя их вместе, как он ее целует, губами касается разных местечек на теле и ласкает так знакомо… Пока не вышли все слезы и не стала раскалываться голова. После этого меня почти каждый день тошнило, а Нини, пышущая молодостью и здоровьем, казалось, плыла сквозь недели: ее груди набухали, живот круглился, стал мягким и чувственным. Нед… ушел. И мой ребенок… его ребенок, родился и тоже ушел. Я желала этой женщине всяческого зла.
ebooksa