– Ну просто если тебе полагалось встречаться с кем‐то другим, понимаешь, с кем‐то из девушек, с которыми ты вырос… – Она не договорила. У нее не было сил сказать «с кем‐то богатым, светлокожим и со связями».
Уильям помолчал.
– Малышка, меня не волнует вся эта чепуха с классами и оттенками кожи. Мне не важно, откуда ты родом. Я просто хочу быть с тобой.
Элинор прикусила губу. Когда она услышала его слова, ее накрыло волной облегчения. И все же Элинор постаралась не поддаться этому чувству – не была уверена, насколько в это можно верить.
– Элли, посмотри на меня.
Она наконец подняла голову от кружки и встретилась с ним взглядом.
– У моей семьи свои идеи и убеждения, но я никогда не жил по их команде. Я тебя люблю и хочу, чтобы мы с тобой были вместе. – Уильям опять погладил ее ногу, передвигая пальцы от пятки к лодыжке. Он впервые произнес эти слова, и от облегчения Элинор пробрала дрожь.
– Ну, это если ты чувствуешь ко мне то же самое, конечно.
– Да, то же самое, я просто не хочу, чтобы мне разбили сердце, – хрипловато сказала она.
– Никогда. – Уильям размял ей икру, добрался до колена, и вот он уже целовал ей шею, щеки, подбородок. Наконец он добрался до ее рта и впился в ее губы таким голодным поцелуем, что этот его голод докатился у Элинор до кончиков пальцев ног.
Тут надо было бы его оттолкнуть, но после попыток Роуз Прайд и Греты их развести Элинор хотелось только стать к нему ближе. Прилив гнева, который она ощутила чуть раньше, превратился в томление внизу живота.
Руки Уильяма двинулись дальше, поглаживая нежную кожу там, где сходились ее бедра, и она ахнула.
Он отодвинулся, тяжело дыша.
– Прости. Ты такая неотразимая, что я потерял контроль над собой.
Они еще никогда так далеко не заходили, но Элинор устала сдерживаться. Особенно после сегодняшнего дня. Она впилась в его губы и положила его руку обратно себе между бедрами. От нажатия его пальцев она вся дрожала, а после очередных жадных поцелуев чувствовала, что ей трудно дышать. Она так сильно хотела сделать его своим, будто была расплавленной лавой в вулкане, который вот-вот извергнется.
– По-моему, твоя спальня нам лучше подойдет, – выдохнула она.
В его угольно-черных глазах вспыхнула искра удивления, но ее быстро сменило желание.
– Ты уверена?
Она взяла его за руку, заткнула голос хорошей девочки, звучавший у нее в голове, и ответила очень просто:
– Да.