Я вижу, как она смотрит на меня. Как смотрела даже сегодня. Её взгляд, полный тепла, заботы. В нём нет страха. Она смотрит на меня так, будто я для неё всё. Так, как никто никогда не смотрел. И от этого мне хочется, чтобы она исчезла. Чтоб она выбежала из этой чёртовой комнаты, из моей жизни, чтобы уберегла себя от того, что я могу ей сделать.
Но нет. Она остаётся. Каждый раз остаётся. Смотрит на меня так, будто я достоин чего-то хорошего, хотя я уже давно доказал, что я только ломаю. Ломаю всё, к чему прикасаюсь.
Я сел на кровать, чувствуя, как внутри всё сжимается. Ненависть к себе колет, как осколки стекла. Он сказал правду. Я слабак. Я жалкий ебучий слабак, который даже не может ей сказать, что он чувствует. Не может признаться самому себе. Не может признаться в том, что я хочу её больше, чем могу себе позволить. Что она для меня больше, чем просто девушка, больше, чем просто семья.
Я смотрю на неё, и у меня внутри всё разрывается. Она — свет. Тёплый, чистый, недостижимый. Она — всё, чего я не достоин. И поэтому я стараюсь её оттолкнуть. Снова и снова. Брошу ей пару резких слов, накричу, отвернусь. А потом, когда она уходит, сижу вот так, в этой проклятой тишине, и чувствую, как пустота разрывает меня изнутри.
Я хочу её. Чёрт, как я её хочу. Когда она рядом, я задыхаюсь от её тепла, от её запаха, от её чёртового взгляда, который словно проникает в самые тёмные углы моей души. Я хочу быть с ней. Хочу держать её, прижать к себе, чувствовать её кожу, её дыхание.
Но я не могу.
Всё, что я могу ей дать, — это боль. Только боль. Я знаю это, чёрт бы меня побрал. Моё прошлое уже разъело меня до основания. Там нет ничего, что можно было бы спасти. И если я позволю себе взять её, впустить её в свою жизнь… эта тьма сожрёт нас обоих. Она разрушит её так же, как разрушила меня.
И вот, что хуже всего: он прав. Тамерлан прав. Я потяну её за собой. Уже тяну. И она это чувствует, я вижу это в её глазах. Но она упрямая. Слишком упрямая. Она думает, что сможет меня спасти. Что сможет вернуть меня к жизни.
Я сижу здесь, и у меня перед глазами только её лицо. Её улыбка. Её взгляд, который я не заслуживаю. И я понимаю, что чем больше я её люблю, тем дальше я должен её держать. Потому что чем ближе она будет, тем сильнее я её сломаю. А я не смогу жить с тем, что причинил ей боль.
Мне кажется, я сейчас разнесу к чертям эту комнату. Просто чтобы хоть как-то заглушить это грёбаное чувство, которое душит меня. Тамерлан ушёл, но его слова остались. Они не дают мне покоя. Он вернётся, конечно. Этот упрямый сукин сын всегда возвращается. Но он уже сказал мне то, что я и так знал.
Я должен выбрать: оттолкнуть её раз и навсегда или уничтожить её вместе с собой.
Глава 19
Иногда мне кажется, что я знаю Тамира лучше, чем он сам. Слишком много времени мы проводим вместе. Слишком часто я ловлю себя на том, что смотрю на него дольше, чем нужно. Слишком часто я запоминаю каждую мелочь: как он хмурит брови, как чуть наклоняет голову, когда внимательно слушает, как напряжённо сжимает кулаки, когда злится.
Наши тренировки стали для меня чем-то большим, чем просто уроки. Каждый раз, когда он ставит мне руку для удара, его пальцы лишь на секунду задерживаются на моей коже, но мне кажется, что это длится вечно. Его голос — низкий, жёсткий, почти равнодушный — даёт мне команды, а внутри я слышу в нём что-то ещё. Он хочет, чтобы я выжила. Чтобы я была сильной. Чтобы я не повторила его ошибок, его боли. И эта забота, скрытая за стенами его ледяного самообладания, сводит меня с ума.
«Локоть выше, Диана», — говорит он, и я тут же поднимаю руку, стараясь сделать всё идеально. Мне важно, чтобы он увидел, что я могу. Что я не слабая. Что я слушаю его.
Но я не могу просто слушать. Не могу просто делать, что он говорит, как послушная ученица. Всё моё тело реагирует на его присутствие. Моё сердце начинает бешено стучать, как только он оказывается рядом. Когда он поправляет мою стойку, обходит вокруг меня, чтобы показать, как держать баланс, я буквально чувствую, как его дыхание касается моей кожи. Это так мучительно. И так прекрасно.
Я знаю, что для него всё это другое. Для него это просто тренировка. Урок, необходимость, инструмент, чтобы убедиться, что я не сломаюсь в этом мире. Он строг, почти бесчувствен. Словно я просто обязанность для него. Но я вижу, что это ложь. Я вижу это в том, как его взгляд иногда задерживается на мне чуть дольше, чем нужно. В том, как он иногда задерживает дыхание, прежде чем сказать мне что-то резкое.
Он защищает меня. Каждый его жест, каждое слово кричит об этом. Но он делает это так, словно боится, что защита станет чем-то большим. Словно боится переступить эту черту, за которой он больше не сможет её вернуть.