– Горностаи! – разочарованно произнес незнакомец, словно только что увидел сородичей. – Ненавижу горностаев!
– Повторяю вопрос: кто вы?
– Мое имя ничего не скажет тебе. Я граф Рянстикот, из старинного аристократического рода, который переселился сюда, спасаясь от тирании идиотов вроде тебя. И если будешь преследовать меня, страшись моей тени, горностай! Она высушит твою душу и заморозит сердце. Не позволяй моей тени упасть на тебя!
– Но у вас ее нет, – выйдя вперед, запротестовала Бабабой. – Смотрите, шеф, у него действительно нет тени!
– И в самом деле! – воскликнул удивленный Врун.
– Господи, как же глупы эти звери, – пробормотал Рянстикот. – Силы небесные, пошлите мне достойного противника, а не этих безмозглых жалких идиотов!
С этими словами граф шмыгнул в боковую улочку. Врун хотел было побежать за ним, но увидел, как у графа внезапно выросли крылья, которые помогли ему взбежать по вертикальной стене на крышу высоченного дома. Добравшись до горгульи водостока, тот исчез в темноте.
– И никаких следов на снегу, – указала Бабабой. – А какое существо не оставляет следов?
– Не хочу и говорить, – ответил Врун.
Он посмотрел на лежавшего ничком извозчика. Мертвый? Но чуть позже, когда часы пробьют полночь, бедняга встанет и сам пойдет по улицам искать горло, в которое можно вонзить зубы. Вруна снова охватил страх. О чем думал мэр, посылая его в страну, где за каждым углом скрываются чудовища?
– Что будем делать? – спросила констебль Бабабой. – Надо бы сообщить в полицию.
– Нам лучше не вмешиваться в это дело, – ответил Врун, спешно увлекая Бабабой с места происшествия. – Местная полиция не знает о нашем присутствии здесь. А излишняя любознательность может привести в какую-нибудь средневековую тюрьму, где нас и забудут. Думаете, мэр Недоум потрудится нас из нее вытащить? Черта с два! Он назначит нового шефа полиции и вычеркнет из ее рядов одного констебля! Этим его вмешательство и ограничится. Лучше сделать вид, будто ничего не произошло. Мы вернемся в гостиницу, выпьем по чашечке какао и расскажем всем, как нам понравился вечерний город.
– На этот раз я с вами солидарна, – согласилась Бабабой. – Не могу забыть глаза этого графа! Вряд ли мне сегодня удастся заснуть!
Едва они сделали несколько шагов, как перед ними что-то упало сверху. На холодном вечернем ветру во все стороны полетели перья. Белый снег окрасился кровью. Это была птица с разорванным горлом. Посмотрев наверх, Врун понял: вампир облюбовал себе гнездо, чтобы отдохнуть. Там он восстановит силы, чтобы отправиться на поиск новых жертв.
Бабабой содрогнулась, обходя свежий труп.
– Мы ничего не видели, – сказала она. – Мы здесь не были.
В гостиницу пара вернулась без инцидентов. Врун, удалившись в свой номер, на всякий случай взял ручку и бумагу и написал завещание. Он положил его в конверт, на котором написал имя и адрес Сибил. Все свое имущество он завещал ей, своей принцессе, и написал, что любил ее всю жизнь и будет любить после смерти.
Хотя нет, минуточку! Она, пожалуй, решит, что он смертельно больной отправился за границу, чтобы она не видела его последних мучений. Нет, нельзя подвергать ее такой пытке. Какой же он глупец! Ведь его слова могут быть истолкованы превратно!
Он распечатал конверт и приписал: «P.S. Я не умер». Это по крайней мере предотвратит какое-либо непонимание.
Потом он подумал, как глупо звучит «не умер». Разумеется, не умер, иначе он бы не смог написать письмо, не так ли?