— Не эта армия, так другая. Ты для любой потенциальной Королевы — приглашение на престол. А матка, не способная обновить матрицу, изгоняется.
— Понятно, — сквозь зубы тихо отозвался Михаил.
— Горгония — противник тебе не по зубам. Её возьму на себя.
— Сморщенная старуха. Не вижу опасности.
— Оборотень. Не боевая машина, но опасна.
— Юр…
— Это серьёзно, Мих. — Зубров мотнул головой. — Не лезь. То есть — вообще! Понял?
— Юрка! — Михаил схватил друга за стропу на разгрузке, потянул к себе.
— Он прав.
Михаил отпустил кулак, оглядываясь на Королеву. Зубров отодвинулся.
Стратим поднялась, не потеряв строгой осанки. Словно воспаряла и распрямляла ноги одновременно. Медленно и плавно развернулась. Она всё делала небыстро, но люди каждый раз среагировать не успевали.
— Твой Страж сделает это лучше.
— А потом его порешат за убийство жрицы! — глухо процедил Михаил. — Меня простят. Тебя изгонят. А его?
Королева успокаивающе развела руки:
— Если я стану Королевой — ты сам решишь его судьбу. Если нет — он умрёт в гнезде.
— Что-то много желающих на Юркину жизнь, — мотнул головой Михаил. — Инквизиторы. Стервы. В очередь, мать вашу за ногу! Хрен вы получите на васаби, а не Зуброва! — и уже порывающемуся осадить другу: — Идём вместе! Что нужно — скажешь по ходу. Всё. Увял!
Стратим засмеялась. Розовые губы раскрылись, расслабились. И смех тонкостенным бронзовым колокольчиком покатился по шатру. Тихий, певучий, высокий. Только от него тут же заломило в ушах, а по телу пошла крупными волнами дрожь.
— Настоящий Король, — поощрительно кивнула стерва. — Везде — сам. Будет хороший Отец.
— И вам не болеть! — огрызнулся Михаил, встряхиваясь, и угрюмо двинулся на выход.
Стерва же просто растворилась в пространстве. Вот была — и нет.