Ангелы: Анабазис

22
18
20
22
24
26
28
30

— Хорошо. Только до сих пор не понимаю, зачем мы совершили эту глупость?

— Глупость?

— Убили Горгонию, — пояснил Михаил. — Зачем? Чем мешала эта старая ящерица? Она — не воин! И не маг! Ты и без этой крови могла заставить Сирина и его войско слушаться.

— Могла, — задумчиво покачалась Королева.

Михаил почувствовал закипающую злость.

— Так зачем?! Я видел её — скулящую, плачущую, жалкую. Эта тварь совершенно не приспособлена нападать. Все её атаки — способ выжить. Травоядный диплодок умел убивать лучше! Она не была бы помехой! А ты потребовала её смерти. Зачем? Проверяла нас? Повязывала кровью? Убеждалась, что не отступим? Зачем?

Стратим ещё больше выпрямилась и поправила накидку на плечах. Вскинула лицо. Волосы зашевелились тугими толстыми волнами, сбросили налипший снег.

— Можешь не отвечать, — махнул рукой Михаил, — дело твоё! — и снова поднялся уходить.

— Я отвечу, — голос Королевы проник в сознание и задержал движение.

Михаил вернулся.

— Ты прав, Горгония не воин. Она не остановила бы меня силой. Но ей не нужна сила.

— Гипноз?

— Нет, — Стратим зябко передёрнула плечами. — Любовь. Нежность. Доверие.

— Не понимаю. Вы что спите вместе?

Королева посмотрела внимательно, словно подозревая его в нечестности.

— Горгония — жрица для гнезда, — наконец медленно сказала она. — Но Горгония и первая воспитательница для Королевы.

— Воспитательница?

— Да, — Стратим опустила взгляд. — Она здесь, чтобы воспитывать нас в милосердии и чуткости. Чтобы Королевы сдерживали своих детей, и чтобы всех сдерживала вера.

— Мать моя женщина, — потрясённо процедил Михаил, — убили няньку! Детский сад…

— Это наш первый учитель, — чёрные глаза зло сверкнули углями, волосы туго взвились. — У нас нет матерей, как у вас, — когда рождается новый выводок королев, старую матку убивают. Это закон! Чтобы воспитать юных в понимании себя и мира, нужна кормилица. Она сдерживает нас от взаимного уничтожения, а гнездо спасает от вымирания.