Пауза.
– Все.
Довольная Леля снова покачалась на каблучках.
– Молодец, все правильно. Только одно забыла. Посмотри внимательно на таблицу.
Слова упали в разворот журнала, рука уже выводила пятерку.
Девочка еще раз пробежалась глазами. Что же она упустила?
– Да, действительно, – улыбнулась она.
– Что же это?
И тут Леля, умница Леля, сделала ошибку, которая надолго поломала ей жизнь. После одного-единственного слова, а вернее, после одного-единственного в ее жизни неправильного ударения, она навсегда потеряла свое певучее светлое имя. Оно, словно сладкая груша, упало в дикий лес нашего безумного класса и пропало навсегда.
– Початóк, – сказала она, высоко растянув последнюю «О», и изящным жестом показала на нарисованную кукурузу.
Ведь такая, в сущности, ерунда. Початóк! Подумаешь! Ведь как только мы сами не коверкали слова и фразы! Но в исполнении Лели это было просто шедеврально.
Класс грохнул.
Мы ржали до колик и никак не могли остановиться. Напрасно обиженно взирала милая Леля. Напрасно взывала к совести наша учительница биологии. Мы-то видели – она и сама давится смехом, и от этого нас несло еще сильнее. Это был редкий случай спонтанной и совершенно бессмысленной истерии, захватывающей каждого человека – глупая вирусная зараза, пожирающая разум.
– Початóк! – стонали мы и складывались в слезном приступе пополам. – А-а-а-а!!! Почато-о-ок!!!
Так из-за глупого случая милая кукольная девочка впервые и навсегда обзавелась прозвищем и перестала быть Лелей. И, как ни странно, это было самое удачное и уместное прозвище на свете! Как будто раньше мы были слепы и не видели, как она похожа на плотный блестящий аккуратный кукурузный початок! Теперь по всякой надобности выходило абсолютно естественно:
– А Початкý сказали?
– А Початóк в курсе, что субботник?
– Початóк, дай матику списать!
Двери кафе открывались и закрывались, пропуская принарядившихся по такому случаю мужчин и женщин. Дружеские похлопывания, красивые салатики, музыка под заказ, звон казенного стекла, облако парфюма, шутки-прибаутки. Как-никак пятнадцать лет не виделись. Все лица – как сквозь мутное стекло. И тот человек, и не тот…
– А Початóк где? Ей звонили?