— Если будешь хорошо себя вести, то нет. Веди аккуратнее, машина совсем новая. Спасибо, — говорю я и, поправив фрак, направлюсь во дворец.
Едва ступаю на красную ковровую дорожку, как меня ослепляют десятки фотовспышек. Стоящие за ограждением журналисты без конца снимают меня. Такое чувство, будто бы я снова угодил под обстрел заклинаниями. Точно такое же мелькание со всех сторон, только вот струнами от фотовспышек не отобьёшься.
Вернее, я мог бы. Но зачем? Наоборот, я улыбаюсь и машу репортёрам рукой, не сбавляя при этом шага.
— Андрей Алексеевич, ответьте, пожалуйста, на пару вопросов! — выкрикивает один из журналистов и тянет ко мне руку с диктофоном.
— Барон Зверев, барон Зверев! Небольшое интервью для Первого имперского телеканала!
Ого, не ожидал, что ко мне будет проявлено столько внимания. Решаю, что будет неплохо засветиться на первых страницах СМИ, так что подхожу к журналистам и говорю:
— Здравствуйте. Готов ответить на вопросы, если это не займёт много времени.
Вперёд тут же вырывается блондинка с объёмной и упругой на вид грудью. Белая блузка расстёгнута достаточно, чтобы можно было сполна насладиться шикарными видами. Заметив, что сумела привлечь моё внимание, журналистка тычет микрофон мне в лицо и почти кричит, перекрывая голоса остальных:
— Журнал «Дворянская смута»! Ваше благородие, по какой причине вы так жестоко обошлись с военными противниками?
— Я обошёлся с ними гораздо более мягко, чем они с моим родом тридцать лет назад, — невозмутимо отвечаю я.
— Но вы казнили барона Ватагина на крыльце его собственного дома! А он ведь никак не участвовал в прошлой войне против вашего рода.
— Вы правы. Зато он совершал другие недружелюбные действия против меня лично. Незаконная слежка, оскорбление чести и несоблюдение взаимных договорённостей. В том числе, покойный барон обещал не совершать против меня враждебных действий. Он нарушил своё слово и поплатился за это.
— Граф Хрипунов… — начинает блондинка.
Отворачиваясь, я перебиваю её:
— У кого-нибудь есть вопросы, не имеющие отношения к войне, которая уже закончена и результаты которой узаконены?
— Андрей Алексеевич, почему вы прибыли без спутницы? — спрашивает кто-то.
— У меня пока что нет ни жены, ни постоянной подруги. Возможно, я встречу кого-нибудь на этом балу, — с улыбкой отвечаю я.
— В этом не сомневайтесь, — вдруг раздаётся томный голос за спиной.
Повернувшись, я вижу перед собой шикарную даму лет тридцати пяти. Она одета в серебристое платье, в волосах у неё сверкает бриллиантовая диадема.
— Графиня Светлана Некрасова. Вдова, — многозначительно добавляет она и протягивает мне руку для поцелуя.