— Вряд ли, — согласился я, — кто-то да сбежит. Приготовь всех к схватке. Как только солнце сядет, грузимся в тот тягач, что вы с Бровкиным отобрали в прошлый раз, и потихоньку на позиции. Но перед этим я скажу всем слово…
Он всмотрелся в меня, кивнул, лицо чуть посветлело. Начинает догадываться, что я сказал ещё не всё.
— Гендриковы, — предупредил я, — маги огня. Сам Гендриков, по слухам, очень силен, дети пока ещё нет, но набирают силу быстро.
— Средний сын Василий, — вставил Тадэуш, — то ли умер, то ли вот-вот. Во всяком случае, воевать не будет.
— Я в него три пули всадил, — сказал гордо Элеазар. — Если бы он не был магом, с первой бы лапти кверху!
Я кивнул, знаю, слежу за всем у Гендриковых. Работают там быстро, дом почти восстановили, осталось только заново крышу постелить да обои поклеить, можно новую мебель завозить. Но всё равно защиты с неба не вижу, хотя бы одного мага поставили бы ворон и голубей отпугивать. В своё время голуби сожгли столицу древлян, и тем самым верх взяли Рюриковичи, а то была бы не Русь, а Древляндия какая-нибудь…
— Дистанция, — пробормотал Василий. Я вскинул бровь, он пояснил: — Все маги предпочитают ближний бой, на сотню шагов уже никто не достанет. А вот пуля…
— Хорошо, — сказал я с одобрением. — Когда дело дойдет до Гендриковых, пуль не жалейте. Вернее, патронов.
— Ваше благородие?
— Я достану, — сообщил я туманно. — На всех хватит. В первую очередь будем стараться снять магов.
— Сделаем, ваше благородие!
— Ты у нас командующий гарнизоном, — напомнил я, Василий подтянулся ещё больше, взгляд стал как у орла. — Дел хватает, рули здесь, а мне нужно срочно в город.
Иоланта меня перехватила во дворе Академии, весёлая и смешливая, как всегда, В руке зонтик с по-французски беззаботно ярким куполом, на голове шляпка оранжевого цвета, хотя большинство курсисток предпочитают «приличный» цвет, то есть грязно-серый, и вообще вся яркая и праздничная.
— Вадбольский!.. — прощебетала она игривым голоском. — Что-то вас давно здесь не видно. А скоро зимняя сессия, а потом обязательный турнир!
— Дела, — ответил я неопределённо, — целую ручку, несравненная… Как у вас?
Она не ответила, повернулась к группе барышень, помахала рукой. На её призыв выдвинулась, кто бы подумал, гордая как лебедь среди уток-крякв, Сюзанна Дроссельмейер, пошла в нашу сторону, тоже с зонтиком над головой, модная и неприступная.
Иоланта сказала хитрым голосом:
— Покидаю вас, Сюзи что-то хотела сказать вам. Поворкуйте… но помните, что на вас смотрят!
Дроссельмейер надвинулась, как айсберг, взглянула холодно и высокомерно.
— Барон… возвращаясь к тому странному предложению, что вы мне тогда сделали в автомобиле, хочу сообщить, что никаким финансовым директором я у вас становиться не буду… барон.