— Да, ваша светлость.
Глориана прошипела, наливаясь яростью:
— Как вы можете прислуживать за столом, как какая-то… Вы же графиня, а он всего лишь барон!
Марчелла пискнула пристыженно:
— Так это же мой дядюшка! У него пока нет слуг. Но будут, у него всё будет, он же Вадбольский!
Глориана откинулась на спинку стула, взгляд её не оставлял покрасневшую, как вареный рак, Марчеллу, а Иоланта и Сюзанна начали быстро и тихо переговариваться, только Анна загадочно улыбалась и смотрела на всё происходящее ясными добрыми глазами.
— Марчелла, — сказал я, — разложи барышням мороженое и беги, готовься к урокам!
Марчелла улыбнулась благодарно и в то же время хитро, всё понимает, быстро разложила большой ложкой мороженое в креманки и выскользнула за дверь, не забыв захватить поднос прислуги.
Иоланта перевела на меня задумчивый взгляд.
— Вадбольский…
Я взмолился:
— Да попробуйте уже пирожки!.. Я что, зря старался?
Иоланта хмыкнула.
— Скажи ещё, что сам пек.
— Почти сам, — ответил я гордо, — а мороженое так и вовсе сам!
— Боюсь и пробовать, — сказала громко Дроссельмейер.
Анна улыбнулась, взяла чайную ложечку, зачерпнула из своей стеклянной вазочки мороженого на самый кончик, коснулась губами, лизнула, некоторое время смаковала, потом улыбнулась широко и зачерпнула полную ложечку.
Я перевёл дыхание, у всех в широких десертных вазочках на высоких ножках мороженого по полкилограмма, чистейший пломбир с крошками шоколада и дроблёными орешками, сам такое обожал в детстве… и не только в детстве, так что хоть в этом мордой в грязь точно не ударю.
Глориана изволила обратить на меня царственный взор.
— Вадбольский, — произнесла она нейтральным, но всё же холодноватым голосом, — ваша магия иллюзий… весьма. Что ещё у вас есть подобного?