К командующему быстро шел запыхавшийся наблюдатель с вышки, рядом с ним чуть ли не бежал сержант. Четко, без лишних движений, солдаты отдали воинское приветствие: правая ладонь замерла под козырьком темно-зеленой кепки, генералы, привыкшие за последние два года к несколько изменившимся воинским порядкам, ответили на него аналогичным образом. Разве что кепи у них был черного цвета – отличительный признак принадлежности к генеральскому званию. Унтер-офицеры, как и обычные солдаты, носили темно-зеленые кепи, обер-офицеры щеголяли в светло-синих, а штаб-офицеры – в темно-синих.
– Господин генерал-поручик, рядовой Тишкин для доклада прибыл! – солдат вытянулся во фрунт, едва не пыхтя от усердия.
– Говори.
– На юго-востоке замечен черный дым, сейчас ветер перед грозой дует северо-западный, на нас. Как бы чего плохого не приключилось, – спокойно доложил тридцатилетний воин.
– Хорошо, продолжай наблюдение, но в колокол больше не бей, если огонь пойдет дальше, тогда придешь с докладом прямиком ко мне, – Людвиг постучал ладонью по бедру, после чего приказал всем вернуться к прерванным занятиям: многие офицеры и незанятые солдаты успели подойти к генеральскому дому и теперь с интересом слушали доклад Тишина.
Вернувшись в кабинет, барон объяснил генерал-майору, что происходит в данный момент на южной стороне крепости. Он мог не говорить Ренцелю ничего. Но больно забавный вид был у последнего, так что генерал-поручик просто не удержался и поведал о последних методах «степной войны».
В силу необъятных степных просторов на южном направлении боевых действий Генштабом выработаны, а точнее, вспомнены старые войсковые хитрости, применяемые против конных орд противника. Ибо воевать против степняков по их правилам последняя глупость командующего. Ну а если потери русских сил и крымчаков будут один к одному, то по указу государя генерала следует отдать под трибунал. Хотя ряды высших офицеров после первого сражения с турками и последовавшей проверки на профессиональную пригодность уменьшились процентов на десять, квалифицированных генералов в России осталось по-прежнему довольное количество. Прощать человеческую глупость нельзя – она крайне заразна и, несомненно, приведет к жестокому, кровавому жизненному уроку.
Преимущества огнестрельного оружия перед луками, несомненно, особенно если взять его массовость в сражениях. Так что преимущество у русских войск перед татарами неоспоримо, однако в силу тактики крымчаков уклоняться от боя даже при соотношении сил один к трем Генштаб во главе с царем Алексеем решил использовать метод террора и голода на территории вблизи границ и непосредственно возле крепости Конские Воды. Кавалерии в крепости почти не осталось: за зиму многих лошадей пришлось пустить под нож из-за нехватки корма. Однако сейчас не середина лета и тем более не его конец – только май. И чтобы выжечь хотя бы минимум земель, пришлось использовать «земляное масло».
Скрытные отряды русского корпуса незаметно дошли до Кодака, где им передали закупоренные бочонки с нефтью: не все запорожцы оказались предателями и смутьянами, возможно, из-за того, что недавно озвучили указ государя о приравнивании низовой Малороссии в правах с Великороссией. С 16 апреля в день рождения сына царя Ярослава было объявлено о том, что казачьи старшины, хорунжии и прочие главенствующие лица приравниваются к дворянам, часть казаков получила пожизненный чин думных дьяков – небывалая милость для худородных. А раз есть права, то вместе с ними появляются и обязанности. Вот и стараются получившие милость царя отслужить честь почести, жаль только таких «степных рыцарей» мало.
Казаки как никто знали, что война в степи – это война всех против всех. Имея за плечами вековое противостояние против татар, они поневоле стали мастерами-диверсантами, лучшими в своем деле. Без их знаний лезть дальше в Крымское ханство Генштаб посчитал безумством: по приказу государя разработку вторжения поручили полковнику Даниилу Апостолу и генералу от кавалерии князю Меншикову. Удивительное дело, но царь все чаще допускал опального светлейшего князя к войсковым операциям и их разработкам. Чего у Алексашки не отнимешь, так это острого ума и авантюрной натуры – подобный «коктейль» необходим как воздух командующему русской конницей. Налетел – секи! Тебя в ответ ударили? Дай сдачи втрое против первого! Секи! Секи! До тех пор, пока не увидишь бегущие спины врага. Но и тогда не стой – скачи и секи!
Воевать против кочевников сложно из-за их высокой мобильности. Им ничего не стоит собраться и перегнать табуны, переселить семьи в безопасное место. Регулярным войскам трудно поймать постоянно ускользающую добычу, вот самим степнякам прервать тыловое снабжение основной армии и фуриеров намного проще. Удачно действовать против них могут разве что другие степняки – калмыки, да пара полков улан, собранных из братьев славян и мелкопоместных дворян, у которых конная выучка на порядок выше, чем у обычных драгун.
Обычная степная война имеет несколько целей: захват пастбищ, скота и рабов, трофеев, и лишь иногда вожди идут друг на друга, чтобы вырезать врага до последнего младенца. Сейчас, воюя с Россией, крымский хан мог с уверенностью сказать, что войска идут не только захватывать земли, они идут избавиться от назревшего гнойника на теле русских земель. Перед глазами Девлет Гирея был недавний пример Кубани с повальным переселением вассальных семей в центральную Россию и под Урал.
– Извини, Людвиг, но я это и так знаю, не зря генеральная курьерская служба государем создана, все мало-мальски важные тактические наработки и планы по интересующим направлениям атаки получаю вовремя, – прервал генерал-поручика Самуил Ренцель.
– Так уж и все наработки? – с хитрецой посмотрел на товарища-иноземца барон.
– По тем, на которых мой участок ответственности, – пожал плечами генерал-майор.
Разбиение линии фронта, постоянно продвигающейся в глубь вражеской территории, если и удивило генералов, то противоречия не вызвало: люди они понимающие, и нововведение приняли как подобает зрелым мужам.
– Вот! – поднял указательный палец фон Алларт. – Так что послушай, что тебе старший по званию скажет. Все-таки неполный допуск к нужным сведениям государь ввел не зря, после предательства генерала Шаца царь Алексей сильно поменял подход к секретности.
– Да, генерал подложил нам большую свинью, – тяжело вздохнул Ренцель.
Генерал-лейтенант Хайн Шац, будучи отправлен с 5-м корпусом в Померанию для наблюдения за передвижением корпуса Стенбока, предал Россию и переметнулся к врагу, сдав два полка. Остальные два полка: Калужский и Тверской вовремя отступили в Речь Посполитую. Но положение это не спасло: Карл Двенадцатый обходными путями пробрался в Штральзунд, Померанию и теперь готовился ввести в бой последние резервы. Правда в большинстве своем резерв состоял из калек-ветеранов и оголодавших крестьян, пошедших в армию исключительно из желания в кои-то веки нормально поесть.
Как докладывали разведчики, в огромном количестве осевшие в приморских балтийских городах, явление Карла сильно подогрело упавший дух шведского войска. Но, кроме того, начавшиеся было Зуттенские переговоры пришлось прервать: вспыльчивый норов короля сослужил плохую службу, примирения не случилось. Шведский король желал самолично пообщаться с юным русским царем и только после этого говорить о мире. Но как мог покинуть армию государь в переломный момент противостояния Порты и России? Кроме того, заключив тайный договор с Пруссией, Россия обязалась отдать Штетин во владение на веки вечные; подобная инициатива Алексея Второго жуть как не понравилась Карлу. Поэтому русскому государю мысль о секвестре города и прилегающих к нему земель пришлось отложить до лучших времен.