Поступь империи. Бремя власти: Между западом и югом

13 декабря

Весь день дул холодный средиземный ветер, казалось, что земли гневаются на нас, людишек, посмевших в очередной раз делить их между странами и народами. И все же, как бы то ни было, два договора, составленные адъютантами, к вечеру после кропотливой проверки были подписаны. Мир господа!

Примечание, сделанное в конце дневника.

Уже много позже, когда я ехал в сопровождении роты семеновцев, до меня дошли слухи о том, что в Диване случилось нечто серьезное, такое, от чего султан решил не тянуть с миром. Вероятно, на султана напали. Вестей по сему поводу странным образом нет. Стоит разобраться…

Глава 8

Июнь 1713 года от Р. Х.

Москва

Клинок мелькнул рядом с моим лицом, в паре сантиметров от защитной маски. Второй выпад Ильи Лоаньева, моего учителя фехтования, с трудом, но удалось парировать.

«Вот засада, день начался неудачно!» – с неприятным удивлением подумал я, уходя в глухую защиту.

– Атакуйте! – спустя полминуты безуспешных атак отойдя на пару шагов, пригласил тот, опуская шпагу, отдавая инициативу в мои руки.

Я стоял в защитной стойке: убрав правую руку за спину и направив острие сабли в горло противника. Из подобной стойки удобно защищаться и контратаковать, поэтому, не заставляя учителя ждать, начинаю медленно приближаться к нему.

Укол, отход, блок! Вновь укол, блок…

Атака завязла в вязком плетении защиты. Вновь пытаюсь осторожно прощупать его, завязать шпагу оппонента, но, увы, не уследил и едва не пропустил укол, нацеленный в грудь. Отскок! Блок, прикрываю плечо, грудь и вновь плечо. Смещаюсь вправо, намереваясь контратаковать, но, проделав маневр слишком медленно, не успел среагировать на очередную атаку учителя. Шпага коснулась кожаной кирасы с правого бока.

– Вы убиты, ваше величество, – с улыбкой заметил Илья, снимая металлическую маску. По его лицу катились капли пота, но глаза выражали искреннюю радость удовлетворения, а может, и упоения прошедшим боем.

– В третий раз за утро, уважаемый, – дополнил я, потирая саднящий бок.

– В четвертый раз. Вы забыли об уколе в левое бедро.

– Укол был не смертелен.

– Но крайне неприятен и болезнен, а значит, в конечном итоге смертелен.

– Ваша правда, – согласился я с учителем.

– Сегодня вы очень невнимательны, – укоризненно заметил Лоаньев, недовольно покачав головой.