Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что значит — напоследок? — не понял я.

Книжник развёл руками.

— Так всё, стажировка закончилась, — пояснил он. — Наши из Мёртвой руки мне сто очков вперёд дадут, их тут на постоянке оставляют, а меня куда-то распределят. Сейчас с телами разберусь и свободен.

— О как! — поразился я. — Ладно, освободишься — сюда подходи. У меня сегодня свободный день.

Дарьян спустился в подвал, я поднялся к магистру Первоцвету. Тот на вопрос об окончании стажировки только руками всплеснул.

— Да что ты ещё придумал! У нас остаёшься, уже ушли на тебя бумаги. Работай спокойно!

— А-а! — обрадованно протянул я и пообещал: — Завтра буду как штык!

Вернувшись на улицу, я уселся на брёвнышко, потянул в себя небесную силу и невольно поморщился, когда болью отозвался окончательно вроде бы залеченный ожог. Но от задуманного не отказался, собрал энергию, сжал её в комок и погнал по кругу в попытке прожечь оправу. Сначала направлял сгусток по часовой стрелке, а только начал терять сосредоточенность и раскрутил в обратном направлении. После вновь сделал паузу.

Постепенно приноровился и стал сжимать всё больше небесной силы, некоторое время спустя поймал ощущение подступающих изменений, но довести прожиг оправы до конца не сумел. И пот глаза заливал, и шею припекало всё сильнее — как бы так работа лекаря насмарку не пошла и не пришлось ожоги наново залечивать.

Ну его!

Я решил чуток отдохнуть и перевести дух, но тут из флигеля вышел Дарьян.

— Всё! — объявил он. — На два дня свободен как ветер!

— Завидую белой завистью, — усмехнулся я и спросил: — Не знаешь, где сейчас босяки?

Книжник самую малость смутился.

— Ну-у-у… — протянул он. — Вьюн у меня сейчас отсыпается.

— Серьёзно? — озадачился я.

— Ёрш и Огнич у тех девок остались, а мы решили пивка тяпнуть и в подвальчик вернулись, только он заперт оказался. Пришлось другое место искать, так до самого утра и колобродили. Я от силы два часа спал только.

— По тебе и не скажешь.

Дарьян молча пожал плечами.

— Пошли! — позвал я его. — У меня к босякам разговор есть.