Родерик, сын короля, рос среди «запечатанных» придворных. Эти табу плохо уживались со здоровым сознанием. И без того преданные короне люди сходили с ума. После смерти отца мать наложила вето на все виды таких заклятий — за исключением ситуаций так называемой государственной важности.
Он не просто болван! Он кретин, каких в их семье давно не рождалось. Когда растрепанная Оливия встретила его на пороге особняка Бланшей тринадцать лет назад и категорично сообщила, что им надо расстаться, он списал ее напор и истерику на ситуацию... Отец при смерти, неудачливый возлюбленный требует объяснений…
Почему, ну, почему он не подумал, что его Лив никогда не стала бы говорить с ним так? Ей вложили в уста всего несколько абзацев, и она повторяла их, не сбиваясь, и упорно, как ворона на ярмарке. Даже если она свято верила в свои слова, то добавить ей было нечего.
Не то что сейчас. Надо действовать аккуратнее. Князь помянул про себя разнообразных родственников крака. Работать с запечатанными — одно из его ненавистных умений. И Стефан непременно ответит за то, что это мастерство ему пришлось применить на Оливии. Список грехов брата стремительно пополнялся.
Санти скорее всего преувеличивал, выдавая варианты устранения Родерика за уже зрелый план. Шпионы князя о подобном не знали, да и Стефан будет тянуть до последнего. Он по-прежнему очень нуждался в его магии. Но вот Лив они с Санти убедили. Малышка готова хвататься за вилы и бежать его спасать.
— Я понял, — князь успокаивающе поднял руки. — Ты, главное, не нервничай. Помнишь, как я помогал твоей маме в госпитале обходить ментальные блоки? А потом у себя в академии? Я буду рассказывать то, что выяснил. Ты сможешь дополнять, если хватит сил, и протестовать, где нужно.
Оливия чуть расслабилась. Родерик предложил сесть к нему на колени. Она тут же отказалась. А зря. Пробиваться через печать довольно болезненно. Он все равно подхватит ее в любой момент.
— Начнем с основного. Я кретин. Я почему-то сразу поверил, что ты испугалась последствий. Не доверяла мне и решила, что мы не справимся. И, да, я не заслуживал крепких чувств. Я за тобой не ухаживал. Виделись мы редко. Ты была совсем дитя, а я сосватан с самого рождения. Но я и не думал торопиться со свадьбой, у нас было бы больше времени…
Оливия едва сидела на стуле и наконец подскочила.
— Неправда! Я влюбилась тебя сразу после этой ужасной яичницы. Пару десятков лет назад. Родители считали, блажь и пройдет. Но в четырнадцать я сказала маме, что выйду замуж за тебя или ни за кого.
Она схватилась за спинку. Ее руки тряслись слишком сильно для первых минут. Такими темпами Лив не продержится долго. Он даже к вопросам еще не приступал. Родерик поднялся и обнял девушку, прижимая к себе со спины.
— Твоя мама попросила у моей лудинику. Королева после ранения лично варила тебе кофе и подмешивала… Поэтому ты поверил сразу. Она безвредная в малых дозах и на короткой дистанции. Помогает справляться с физической болью. И не только с физической…
Князь осторожно гладил магичку по мокрым щекам. Достал платок.
— Давай я вытру. Смотри, какая полезная вещь, с вышивкой и каемочкой. Ты всегда меня за них дразнила.
Просто Лив не разменивалась на мелочи. Для надежности, куда бы ни вышла, она брала с собой в небольшой котомке связку бинтов и склянки с обеззараживающей жидкостью.
Ее руки беспорядочно шарили по его телу. Однако Родерик был далек от того, чтобы заподозрить директрису в домогательствах. Оливия пыталась проверить, в порядке ли он, сдерживал ли заключенную в нем тьму. В то же время собственное тело слушалось ее плохо.
— Все хорошо. Вот он я. Ты насмотрелась на своих девочек-подростков. А я уже стар для внезапных выбросов.
Он протянул ей ладонь. Когда девушка вложила в нее свою руку, другой рукой он накрыл сверху.
Оливия в который раз поразилась мощи его магии. Рядом с ней как будто медленно раздувались гигантские меха. Одна стихия входила в другую — и все четыре неудержимо распрямлялись. Где-то под ними тикала убийственная сила, сделавшая Конрадов владыками этих земель. С ее помощью они вспарывали чудовищ и уничтожали неприступные крепости. Но сейчас Светоч не ощущала угрозы.
Родерик держал свою тьму крепко. Услышав про лудинику, конечно, чуть не выпустил. И тогда бы Оливия тут же бросилась бы на помощь, изливать в него свою магию. С откровениями на сегодня было бы покончено.