Неужели спустя два дня занятий она нажаловалась родителям — да так пронзительно, что те явились лично?
Мария, на первый взгляд, осваивалась в Гретхеме с большим воодушевлением. Вела себя с окружающими любезно, в то время как дочь Родерика сразу настроила против своей персоны половину учениц.
Я вошла в кабинет через портал и, раскладывая документы на столе в удобном для себя порядке, смогла оценить всю тяжесть молчания, царившего в приемной.
Мэри с нечитаемым выражением принесла кофе. Гнетущая атмосфера в целом повторяла ту, что предшествовала моей встрече с Элинией и Робертом Паладиосами.
Минута в минуту император и императрица не спеша заплыли в кабинет. От них исходила такая уверенность, будто бы все наоборот и это они принимали меня в главных парадных покоях Литана. Я тоже не собиралась демонстрировать характер в ущерб этикету. Вышла из-за стола и приветствовала обоих реверансом.
Перед своим королем не далее как сегодня же вечером мне придется присесть в более глубоком поклоне. Все мое существо противилось этому... Сейчас же я удостоилась двух кивков, которые указывали, что ко мне по-прежнему настроены благосклонно.
Императрицу звали Эльза, ее супруга — Йозеф. Они эффектно смотрелись вместе. Высокая благородная дама с немного лошадиным лицом и кругленький румяный муж, которому только корона позволяла стоять вровень с женой.
Альцвейны молча смотрели на меня и вежливо улыбались. Это начинало раздражать. Можно, конечно, делать вид, что это я запросила аудиенцию. Но для этого не помешало бы узнать суть моего вопроса. Пришлось начать издалека.
— Счастливы приветствовать столь высоких гостей у нас в Фересии. Надеюсь, вы добрались в добром здравии. Путь неблизкий, сразу пять портальных переходов. Выбрать вам достойные покои или вы уже воспользовались гостеприимством нашего короля?
Императрица продолжала буравить меня ласковым взглядом. Таким острым, что я машинально активировал на защиту дополнительные потоки.
Только тут до меня дошло, что я допустила непростительную оплошность. Едва увидев в списках на прием царственных особ, следовало тут же предложить пообщаться на их территории. А если бы они продолжали милостиво настаивать на посещении Гретхема, то надо было встречать их прямо у портала и проводить экскурсию.
Выходило, будто бы собралась продемонстрировать, что в Гретхеме имею значение только я. Слово взял Его Величество.
— Спасибо, дорогая леди Бланш. Мы слышали, что в пансионе сейчас проживает Его Высочество Родерик Конрад, Темный рыцарь Фересии.
— О, у него много имен. Родерик Кровавый, Родерик Темный, — вмешалась императрица, не переставая улыбаться.
А еще Темный защитник и Родерик Несокрушимый, хотелось добавить и мне. Но перебивать Альцвейнов не стоило, как и беззастенчиво демонстрировать свое отношение к первому министру. Слухи вокруг меня и князя они изучили очень хорошо.
— Да, да, — подтвердил Йозеф Третий. — Его брат Стефан Великодушный сочтет за прямое оскорбление, если мы остановимся на территории школы.
— В то же время, если мы явимся к Стефану, то Родерик нас не поймет. Сделает вывод, что мы встали на сторону короля…
Оба замолчали и принялись сверлить меня почти одинаковыми дружелюбными взглядами. Негодуя про себя, отступила на знакомую территорию.
— Наша школа вне политики. Мы обговаривали это сразу при поступлении. Мы даем лучше знания независимо от подданства учениц. Это прописано в уставе. Через десять минут у вашей дочери закончится урок. Ее Высочество всего за несколько дней проявила себя с превосходной стороны. Учителя хвалят ее за прилежание, девочки в восторге от ее манер. Тесты еще не завершены, но и там она показывает высокие баллы. Вы отлично подготовили Марию к школе…
Эльза глядела на меня с жалостью. «Я была о вас лучшего мнения», — говорили ее глаза. Вслух прозвучало другое.