Его крупные ладони ложатся мне на плечи, но словно не во весь вес, а лишь слегка притрагиваются. Андрей опускает голову на уровень моего лица и касается губами щеки.
— Чего ты так боишься? — спрашивает полушёпотом.
Оглядываю пустынный дикий пляж, где нет ни одного человека. Я сама привезла Андрюшу сюда, чтобы не толкаться на городском пляже, но даже не думала, что здесь вообще никого не будет. Об этом месте знают только местные жители, и то далеко не каждый станет спускаться по едва различимой тропинке на почти отвесной скале, чтобы побарахтаться в море.
Кажется, что мы одни в целом мире. С трёх сторон скалистые горы, а с четвёртой голубой залив. Даже в Пашкиной квартире я чувствовала себя спокойнее, а сейчас кажется, что меня загнали в ловушку, из которой не выбраться.
— Кристина. — настаивает мужчина, сдавливая пальцами плечи чуть крепче. — Ты же знаешь, что я ничего тебе не сделаю. И настаивать ни на чём не стану. Я никогда не буду на тебя давить.
— Но ты меня хочешь. — давлю упрямо единственным аргументом, хоть и не уверена, что это разумно.
— Хочу. — ровно вбивает мне в ухо тяжёлое дыхание. — И ты хочешь. Но это не значит, что надо сразу забыть обо всём, что было, и получить желаемое вопреки всему. — меня пугает его откровенность. Он так легко говорит об этом, будто мы погоду обсуждаем. Если бы его сердце не колотило мне в спину в сверхскоростном режиме, я бы подумала, что для него это обыденность и не значит ничего особенного именно у нас. — Мы просто поплаваем.
— Я не хочу плавать. — отчеканиваю зло и сбрасываю его руки. Отхожу ещё дальше и сажусь прямо на гальку, не заботясь о белоснежном платье. — Плавай сам. А я пока сок попью.
Показательно подтягиваю к себе пакет из магазина и нахожу в нём пачку мультифрукта.
— Окей. Не буду настаивать. — отбивает Дикий и раздевается.
Я не смотрю на него. Совсем. И вовсе не вижу, как ловко он расстёгивает пуговицы на кителе. Как выпускает из штанов футболку и в одно движение стаскивает её через голову. И я уж точно не вижу твёрдых, чётко очерченных кубиков пресса и полоску тёмных вьющихся волосков внизу живота, скатывающуюся под штаны. И не замечаю, как быстро он распускает ремень и принимается за ширинку. Тяжело сглатываю и поворачиваюсь в его сторону, будто магнитом притянутая. Андрей медлит. Расстёгивает, но не спускает штаны, поддев пояс большими пальцами.
— Чего застыл? — толкаю рассерженно, когда ловлю насмехающийся взгляд чёрных глаз. — Вали купаться.
Снова поворачиваюсь спиной, чтобы не искушаться видом раскачанного мускулистого тела и не выдавать собственного смущения, возникающего каждый раз, стоит остаться нам наедине.
— Фурия, посмотри на меня. — в этот раз это действительно просьба, а не требование.
Тихие слова и молящие интонации. И они до костей пробирают. Я не то что не могу, а сама не хочу ему сопротивляться. Сажусь полубоком и сразу вижу протянутую, раскрытую ладонь и мягкую улыбку. Без заминки вкладываю пальцы в шероховатую руку, подтягиваю колени к груди и позволяю Андрюше помочь мне подняться. Почему-то очень страшно смотреть в тёмные провалы, поэтому не отрываю взгляда от грудной клетки. Как заколдованная, прижимаю ладони к горячей, влажной от пота коже. Бесконечно медленно веду ими вверх до плеч, изучая рельефы тела своего парня. Своего мужчины… Он бугрится твёрдостью мышц. И мне офигеть, как нравится его лапать. Кажется, будто через ладони в меня проникает его тепло, заряженное сотнями электролитов. Обвожу подушечками пальцев плоские тёмные ореолы, прикрытые лёгкой порослью волосков. Скатываю кисти на каменный живот, и Андрей дёргается всем телом, словно от судороги. Знаю, что не делаю ему больно или неприятно, но от неожиданности всё равно одёргиваю руки и возвращаю их выше. Рвано вздохнув, рискую поднять глаза к его лицу и пропищать:
— Тебе нравится, когда я тебя трогаю, глажу?
Щёки жжёт и покалывает от стыда. Really чувствую себя маленькой неопытной идиоткой. Вместо ответа мужчина нарывает мои руки своими и прижимает крепче, а после переводит свои кисти на мои плечи. Сложив пальцы вместе, едва притрагиваясь, ведёт вниз-вверх по рукам, а после по ключицам. Острые лезвия наслаждения пронизывают тело, всё больше покрывающееся мурашками. И тут я вспоминаю, что Андрюша говорил тогда в квартире. Изучаю его глазами, чтобы убедиться, что и его кожа укутана мелкими пупырышками.
Ему нравится.
— Очень. — хрипит, склоняясь ниже.
Подцепляет юбку платья и подтягивает вверх. Приподняв до ягодиц, останавливается и всматривается мне в лицо. Я робко улыбаюсь, киваю и поднимаю руки, позволяя ему раздеть себя. Чувствую, как приятно скользит ткань и как прошивают молнии в те точки, где его пальцы задевают кожу. Платье летит на землю, а я стою полуголая и вдохнуть боюсь. Судя по взгляду, которым Дикий смотрит на меня, кружевной полупрозрачный комплект нижнего белья начинает тлеть, а я чувствую себя совсем голой. Прикрываю предплечьями грудь, но Андрей разводит их в стороны и негромко просит: