— Точно. Выдыхай. Порядок.
Только собирается сказать что-то ещё, зажимаю её маковые уста своими оголодавшими губами. Кристинка так дрожит, что я эту дрожь ощущаю. Опершись кулаком в матрац возле её коленки, удерживаю за шею и не даю отодвинуться. Невинными ласками целую так долго, что она полностью расслабляется, а я наоборот — накаляюсь до температуры перегрева ядерного реактора. Мне одного её вида достаточно для возбуждения, а вот допущенная мысль о том, что может случиться ночью, поднимает уровень похоти выше дозволенного. Но контролировать себя смогу.
Ненастойчиво толкаю язык ей в рот. Фурия приоткрывает губы и размыкает челюсти, впуская меня внутрь. Инициативы почти не проявляет, позволяя целовать её. Пальцами деликатно разминаю скованную напряжением шею. Мы ведь и не обнимаемся. Малышка моя в кулаках сминает покрывало, на котором сидим.
— Обними меня, Манюня. Поцелуй в ответ. — хриплю, отлипнув от опиума её вкуса. — Мы просто целуемся.
Она отрывисто вдыхает и сама жмётся к моему рту. Переводит ладони на мои колени и опирается на них, подавшись ближе, но при этом сохраняя достаточное расстояние. Проводит кончиком языка между моих губ. Прихватывает своими мягкими губками нижнюю и посасывает. Башка идёт кругом, но я держусь. Разрешаю ей вести. Делать со мной всё, что пожелает. Я полностью в её руках. Буду подчиняться каждому её желанию.
— Люблю. — шепчет, ткнувшись лбом в лоб.
— И я люблю тебя. — таким же шёпотом отвечаю.
После признания Кристинка действует уже смелее. Так же, как и я, поднимает кисть на заднюю часть шеи и водит подушечками пальцев по кантику стрижки, забирается под футболку, проникает язычком в ротовую. Переплетаем не только языки, но и наши вкусы, запахи, жизни. Медленно и нежно ластимся друг к другу.
— Хочу чувствовать твои губы на своём теле. — шорохом выбивает Царевна, на мгновение оторвавшись от моего рта и схватив крошечную дозу кислорода.
— Везде? — всё, что спрашиваю.
Она чуточку опускает подбородок, крепче сдавив пальцами мои колени.
Скольжу губами по щеке, скатываюсь к подбородку. Немного сместив ладонь, давлю носом снизу на челюсть, заставляя откинуть голову вверх и вбок и открыть моим ласкам нежную, точёную шейку с полупрозрачной кожей и рвущуюся сквозь неё синеющую венку. Оставляю на ней целую кучу мелких, но влажных, горячих поцелуев. Вылизываю солоноватую кожу. И, блядь, дурею всё больше. Крис, кусая губы, гортанно и тихо стонет. Давит на затылок, требуя спуститься ниже. Отстраняюсь, подцепляю хлопковую майку и в замедленном темпе тащу вверх, наслаждаясь каждым миллиметром открывающегося зрелища. Девушка, подчиняясь, поднимает руки. Отбрасываю майку на пол. Прибиваю Крис к себе и впиваюсь в маковые губы. Затяжными касаниями глажу прямую, словно в неё железяку вставили спину. Всеми способами стараюсь успокоить и расслабить. Двумя пальцами ловко расстёгиваю застёжку чёрного кружевного бюстгальтера. В этот раз сопротивления не следует. Только то, что он зажат между нами и мешает скатиться вниз. Но Царёва сама отодвигается назад, спускает по рукам бретельки и швыряет к майке.
— Ложись. — выбиваю низким хрипом. Она дёргается. Блядь. Прочищаю горло. — Ляг на кровать. Только мои губы на твоём теле. Обещаю.
Придержав за лопатки, не даю ей в прямом смысле плюхнуться. Отползаю на коленях назад. Трясущимися от нервного перевозбуждения пальцами расстёгиваю две пуговицы и ширинку на шортах. Сгребаю в пальцах пояс вместе резинкой трусиков. Стягиваю по ногам. Дую на взмокшую кожу бёдер. Дрожим мы уже обоюдно. Я конкретно подвисаю, рассматривая оливковую кожу с играющими на ней тенями скатывающихся по стеклу дождевых капель в свете яркого жёлтого фонаря.
— Шикарная. — сиплю беззвучно, голос совсем сел.
Крис смотрит на меня. Я на неё. Не моргаем даже. Она тяжело сглатывает и выдаёт новую просьбу:
— Хочу чувствовать твоё тепло на своей коже.
Уверен, что этот запрос интерпретирую верно. Сжав сзади ворот футболки, в одно резкое движение стягиваю через голову и швыряю куда-то в темноту. Со штанами расставаться не спешу. Искушение пиздец какое, а я раньше времени свою Ненормальную пугать не хочу. Пусть пока командует. Накрываю её дрожащее тело своим вибрирующим. Оба вздрагиваем, как только кожей соприкасаемся. Кажется, что от контакта вырабатывается электричество, и мелкими нитями молний стреляет по венам и нервным волокнам. Кристинка настолько ледяная, что собственное тело кажется раскалённым металлом.
— Ты точно не замёрзла? — уточняю упавшим на сип голосом.
— С тобой жарко. — неуверенным шёпотом отсекает и закрывает глаза. — Поцелуй же меня. А потом губы на теле. — напоминает, чуть приподняв губы в улыбке.