И одернуть, опять же, не за что. Какой же паразит жил в этом теле! Дедову саблю? Это как отдать скупщику орден деда, который тот заработал подвигом в Великую Отечественную. Скотство и расчеловечивание!
Я вновь подошел к окну и посмотрел, что происходит во дворе. Криков уже не слышалось, значит, бандиты вошли в баню. Я еще раз подумал о том, что хочу сделать. Одно ясно — простить себе не смогу, если буду сидеть, ничего не предпринимая.
— Если побить бандитов, что они смогут сделать? — спросил я, задумчиво почёсывая подбородок.
Мягкий такой подбородок, будто и с бритвой не знаком. Нет, конечно, барчук брился, но не слишком давно начал.
— Эти? Так только что и пакостничать станут. А скажете, барин, так и побьём татей. Мужиков соберу и… Вот только как тут быть, вы завсегда боялись их, да и есть у вас дама сердца ихняя, от бандитов, Анфиса. Это она и пристрастила вас к картам, — говорил осмелевший Емельян. — А что, взаправду не помните ничего?
— За сколько времени сможешь собрать мужиков, и пойдут ли они за меня? — решительно спросил я.
— То быстро. Хватит и тех, что служат при усадьбе и живут в мастерской батюшки вашего. Мужики-то у нас боевитые. Бывало, батюшка ваш, как выпьет лишка, так и давай строить мужиков да казацкие ухватки показывать. А кто сабельку в руках держать умел, так тому ажно рубль приплачивал кожен месяц. Ох, и буйный же был батюшка ваш во хмелю! — управляющий махнул рукой, будто держал сейчас шашку.
Было видно, что если не остановить Емельяна, то он еще много чего интересного расскажет. И мне действительно это интересно. Видимо, бывший хозяин этих земель был харизматичным человеком. Но баня… девки… бандиты… Этим надо заняться, а потом уж у печи сидеть и басни о прошедшем слушать.
— Об этом после расскажешь. Кто такой Иван? Он у них главный? — спросил я.
— Так то не имя, это главный у разбойников зовется. Может, при жизни он и Федор али Михаил, али… Фрол… али… — вновь увлекся словоохотливый Емельян.
— Ты по делу говорить умеешь, али Эраст… пид… али Акакий? Иван что, тоже в бане? — спросил я.
— Да не, барин, — нисколько не обидевшись, ответил Емельян. — Иван отдельно завсегда. Ему в гостином доме стол накрытый да хлебное вино поставлено. Он с иными девок не мнет, важничает.
А вот это действительно сейчас важно.
— Всё! Бежишь собирать мужиков, как с десяток соберешь, к бане подходишь. Хватит у вас духу бандитов прогнать? — построже переспросил я.
Емельян заверил меня, что духу у него хватит, как и у мужиков. Да и чего бояться-то? Что с них взять, коли крепостные, и за них отвечает барин, то есть я? Это как винить солдата в исполнении приказа. Получается, бояться нужно мне. А стоит?
Ситуация такая, что мне не до страха, я черти знает где и непонятно насколько тут завис. Но, где бы ни был, человеком нужно оставаться, хотя бы иметь базовые настройки.
— А дозвольте вопрос, барин! — сказал Емеля и, не дожидаясь моего ответа, спросил: — А как вы так картину ту продали? Сами же говорили, что ей в базарный день рубль цена? Я думал, что она только для для того, чтобы щель в стене скрывать.
— Тс-с! Не ляпни это при бандитах!
— Ляпни? Не говорить, стало быть? — недоуменно спрашивал Емеля.
— А ну, пошел мужиков собирать! — прикрикнул я, а когда он уже рванул к двери, все же придержал приказчика.