– Ты больной? – вырвалось у меня. – Наслаждаешься чужой болью и страхами?
Филипп снисходительно улыбнулся и протянул руку, чтобы погладить меня по щеке, но передумал.
– Это не болезнь, а сила, – снисходительно пояснил он, опустив руку. – А теперь пойдем, я покажу тебе твою комнату. Там красиво и удобно, и есть ванна. От тебя воняет, Амедея.
Меня подтолкнули в спину и повели в одно из зданий позади арены, и это вновь была тюрьма: с охраной, высокими стенами и решетками на окнах.
Филипп шел рядом, безбожно фальшиво насвистывая какую-то мелодию, но на миг я как будто услышала отголосок другой – сильной и чистой. Но, конечно, мне лишь показалось.
***
– Мой господин! Мой господин!
– Тут нет господ, лысый, – усмехнулся один из надсмотрщиков. – Тут лишь мясо да кровь для горячих игр.
Ревели трубы, били барабаны, толпа шумела в предвкушении зрелищ. Участники готовились к бою: кто молился, кто проверял оружие, а кто задирал противников. Их поделили на две команды, выдали плащи – красные и синие. Герраху достался красный.
– Геррах! Мой господин! Дракон!
Геррах раздвинул плечом воинов и протиснулся к решетке, прутья которой с отчаяньем сжимал Эврас.
– Как ты меня нашел?
– А где ж вам еще быть, мой господин, – едва не плакал тот. – Я ведь знаю, какой вы. Искренний… прямолинейный… с пылкой душой… Дурак вы, мой господин, уж простите.
– Я не мог иначе, Эврас.
Геррах столько передумал за эти дни. Он мог бы прийти той ночью в ее спальню и сделать своею. Он мог бы увезти ее в красные горы силой. Он мог бы поехать с ней вместе хоть на край света, хоть в Эркайю – туда хотела Амедея, в город, где есть академия, в которую принимают женщин-магичек.
Чему они ее там смогут научить? Такой как она больше нет. Амедея исправила его поломанную судьбу, связав оборванные нити. Исцелила его тело и душу. Она – лучшее, что есть в его жизни и во всем белом свете.
Как объяснить то, что у него на сердце, Геррах не знал. Амедея будет здесь, а значит, и он должен быть рядом. Он ей нужен – и он придет. Она приз – и он ее завоюет. В этом было даже что-то правильное. Награда победителю. Она будет принадлежать ему, и от этого внутри ворочалось нечто темное, жадное, собственническое. А он уже принадлежит ей. Не потому, что однажды она его купила. Просто. Все очень просто на самом деле, и Геррах не видел нужды усложнять.
– Вас убьют, – по пухлому лицу Эвраса потекли слезы.
– Может, убьют, а может, и нет, – пожал плечами Геррах. – Видел Амедею?
– Она уже на арене, – всхлипнул он. – Бедная наша госпожа. Пусть боги даруют помощь. Они уже даровали. Хоть я по-прежнему думаю, что вы дурак, мой господин, но я все же верю в вас.