– Да, – подтвердила она. – И Сильвия нас поддержала. Она не будет против, если мы расскажем Дриэну о нашей тяжкой тайне.
– Для нее это будет позором? – спросила я, испытывая невольное уважение к этой женщине.
– Определенно, – пробормотала Иледия.
Некоторое время мы молчали, погруженные в собственные мысли. Говорить стало тяжело. На душе каждого из нас было скверно.
– Мам, хочешь я продолжу? – предложил Инжен.
Мариона сжала его руку, которую он положил на ее плечо и кивнула.
– Шуст потащил тебя в архив, чтобы выманить Ребекку. Она должна была увидеть, что вы пытаетесь спасти Итана. Она должна была попасться в эту ловушку. Нам нужно было, чтобы ты прошла путем мертвых.
– Я все еще не понимаю почему? – спросила я.
– Шуст заверил нас, что твоя душа чиста настолько, что илионы могут дать нам шанс.
Все еще не понимая, я взирала на брата Итана, которому все труднее было говорить.
– Прежде чем воспользоваться лазейкой в законе, мы должны были убедиться, что наш замысел сработает.
Размышляя над его словами, я вспомнила все, что говорил илион. Догадка медленно пробралась сквозь метавшиеся мысли.
– Вы хотели понять, доверит ли мне илион тайну объединения Алададриэна? – пробормотала я.
– Да, – сказал Инжен. – Прости, что пришлось действовать именно так. Но ты не способна обмануть Ребекку, поэтому мы были вынуждены держать тебя в неведении. Ребекка ни за что не должна была догадаться, для чего ты идешь путем мертвых.
Я вновь замолчала, обдумывая его слова. Было неприятно, что мною так воспользовались. Я могла потерять часть души. А что если илион не счел бы меня достойной? Что тогда? Мы бы утратили шанс спасти Итана?
– Что сказал тебе илион? – повторила свой вопрос Мариона, дрожащей рукой все еще сжимая пальцы сына.
– Он сказал, что, когда придет время, я должна буду принять решение. Он надеется, что я могу спасти Алададриэн.
Все члены семьи Итана одновременно облегченно выдохнули. Их лица озаряли искренние улыбки. Они надеялись именно на такой ответ.
– А теперь вы расскажете мне о лазейке? – спросила я, прерывая их веселье.
И оно действительно прервалось. Все разом помрачнели. Инжен с матерью переглянулись. Она вздохнула и вновь заговорила: