Я осеклась, но Итан лишь глазами сверкнул.
– Он не лишен тщеславия, а Грейстэл захочет посмотреть на тебя. Твое появление может стать более интересным событием, чем интересное положение хозяйки дома.
– Это меня и злит, – вздохнул Итан. – Я сам по себе привлеку ненужное внимание. Это усугубит твое двусмысленное положение. Нас будут обсуждать слишком рьяно.
– Разве не это нужно Бекке? Она получит то, чего хотела. Мы все получим то, чего хотели.
Итан с чувством обнял меня.
– Но не такой ценой.
– Какая разница, какой будет цена за спасение целого мира? – лукаво улыбнулась я, желая, чтобы он хоть немного расслабился.
– А если мы его так и не спасем? Если все будет напрасно? – прижимая меня еще крепче, спросил Итан.
– Поверь мне, – тихо рассмеялась я, – нам с тобой будет уже все равно. Мы будем мертвы.
– Ты считаешь, что это смешно? – искренне удивился он, отстраняясь от меня.
– Может, и не смешно, Итан, – сказала я. – Но и убиваться в свои последние дни я не намерена. Да, ничего радужного ближайшие недели нам не обещают. Но мы вместе. По крайней мере, нас не разлучили.
Больше мы не разговаривали об этом. В тот же день в дом Марионы прибыли Тэлмер и Сильвия. Сначала маг возмущался нашему безрассудству, а потом обещал помочь всем, чем только сможет. Итан настоял, чтобы мы все равно сами занялись поисками нужного заклинания, но я видела, что он не верит в то, что Бекка оставила нам этот шанс. Я понимала, что ему необходимо было что-то делать, он не мог просто сидеть на месте. Мы по-прежнему жили в доме Марионы, как и было велено, и я наблюдала за тем, как Итан знакомится с братьями и сестрой. Иледия все еще хмурилась и вела себя с братом сдержанно, но я не могла не заметить, что она ловит каждое его слово, что тянется к нему, сама того не замечая. Инжен задавал множество вопросов, а Итан терпеливо на них отвечал. Он присматривался к семье и заметно привыкал к своим родным. Больше всего меня радовало, что мой любимый все чаще улыбался. Иногда одними глазами, но в этот момент я чувствовала себя счастливой. Грайс своими выходками и шутками нередко разряжал обстановку и это помогало всем расслабиться.
Спустя пару дней после появления Бекки я уговорила Итана отправиться в Аладу. Тэлмер согласовал это с советом, маги вынуждены были уступить. Ужасно взволнованная Сиенна долго обнимала своего мальчика, а потом со страхом в глазах выслушала его. Она с достоинством приняла новости, но я знала, что стоит ей остаться одной, и слезы найдут выход.
Весь дом разом переполошился, девочки мыли, чистили, драили комнаты. Итан велел всем домашним оживиться и взбодриться. Сиенна выходила на рынок вместе с Бэтани, чем вызывала лютый интерес у слуг других богатых домов. Бэтани везде щебетала о том, что мистер Холл вернулся из дальней поездки, что он снова будет участвовать в жизни города. И вот, усилиями Сиенны и ее подопечных, приглашение на прием не заставило себя ждать.
Я смотрела на картонную карточку с вензелями и чувствовала, как земля вновь уходит из-под ног.
Изыскания Маркуса и Марионы ни к чему не приводили. Они все больше печалились, и их настроение неизбежно передавалось нам. Мы с Итаном путешествовали из мира в мир, потому как он должен был оставаться под относительным присмотром. В Аладу с нами приходил Тэлмер, а в Дриэне надзор осуществлял Брион. Вот чье лицо было неприятно видеть. И это еще мягко сказано.
Итан тоже искал, ворошил архивы, общался с самыми древними магами, но встречал на пути лишь намеки на спасение. След постоянно ускользал. А между тем день приема неумолимо приближался. Втайне от Итана, чтобы лишний раз не расстраивать его, Мариона занялась моим нарядом. Обсуждая его, мы обходили болезненную тему. Платье для меня ничего не значило, но и явиться на прием в дом богатейшей семьи Грейстэла в чем попало я не могла. Мне следовало соответствовать статусу Итана. Мариона окружала меня материнской заботой, щепетильно обходя неприятную тему встречи с тетей. Она понимала мою боль, я видела это в ее сочувственном взгляде, ощущала в нежных и заботливых прикосновениях. Но никто из нас не мог ничего изменить.
Находясь в Аладе, я по-прежнему не могла выйти в город. Стоило в сумерках подойти к забору, как ноги прирастали к земле и меня одолевала внутренняя дрожь. Сколько месяцев прошло с тех пор, как Сиенна привела меня сюда? Будто целая жизнь прошла. Грейстэл стал чужим. Я спрятала свою боль глубоко внутри и очень боялась, что, вернувшись в город, я позволю этой боли обрушиться на меня.
Однажды в Аладе, после некоторого отсутствия дома, Итан взял меня за руку и повел в любимую комнату Сиенны. Он остановился у двери и сказал, что привел ко мне человека, с которым я хотела бы разделить свои чувства. Итан дал мне полную свободу, сказав, что я вольна рассказывать этому человеку все, что пожелаю. Абсолютно все. Когда он открывал передо мной двери, я затаила дыхание. Увидев заплаканное, но улыбающееся лицо Маргарет, я тоже разрыдалась и бросилась в ее объятия. Этот подарок стал самым ценным для меня.
И я рассказала подруге все, совершенно ничего не утаив. Маргарет была в ужасе, и сначала мне показалось, что она приняла меня за сумасшедшую. Но подруга все же поверила мне, а потом сказала, что на приеме у Роберта и его жены она обязательно поддержит меня, как только сможет. Я же, в свою очередь, сказала, что ей не стоит приближаться ко мне, чтобы не испортить свое будущее, а того, что она выслушала меня и мысленно останется на моей стороне, мне будет достаточно. Эта мысль согреет меня и придаст силы.