– Ты ничего ей не сделаешь! – прорычал Итан, задвигая меня себе за спину.
– Я – нет, а вот вы все – да! – заявил Отис. – Не знал, что ты так наивен. Много слышал о тебе, о твоем коварстве, которое привело наш мир к теперешнему его состоянию. Слышал о твоей силе, упрямстве, жажде власти. Но ты совсем не такой. Ты жалкий, слабый, не умеющий ценить собственную мощь. Ты так отстал от жизни в Дриэне, что не имеешь права решать за нас, как нам будет лучше жить. Сейчас ты просто пытаешься спасти собственную шкуру. Эгоизм – вот что еще осталось при тебе! Мы не хотим воссоединения, мы хотим оставить все как есть.
– Кто это мы? – горько усмехнулся Итан. – Ты и эта жалкая кучка магов? Ну, может, еще кто-то из совета, кто помогал вам все это время. Не верю, что вы сами к этому пришли. Брион, надо полагать? Он вас наставлял? Можешь не отвечать, я уверен, что так и есть. Ты говоришь тут о правах, но разве сам не нарушаешь права тех, кто живет в Дриэне? У кого из них ты спросил?
– Многие просто не знают о такой возможности, – последовал ответ. – Если бы знали, согласились бы со мной. Люди нам не нужны!
– Мальчик, – спокойно сказал Шуст, – ты никак не можешь понять, что именно люди делали нас такими сильными. Вся красота и уникальность Алададриэна состояла в том, что люди делились своими чудесными эмоциями.
– Да плевать мне на красоту! Если все сделать правильно, магия останется с нами. И нам не нужно будет ее питать чем-то извне. Очнитесь уже! Хватит постоянно оглядываться назад!
– Кто вбил тебе в голову этот бред? – ужаснулся Шуст. – Возможно, разделив миры окончательно, уничтожив Улиэндер, на какое-то время магия задержится, но лет на сто. А может, и того меньше.
– На мой век хватит! – упрямо, словно капризный ребенок, повторил Отис. – Главное, чтобы люди исчезли навсегда!
– Почему ты так зациклен на людях? – спросил Маркус.
– Их алчность забрала у меня все.
Я вздрогнула и посмотрела на Ребекку. Ведь это именно она забрала у него все. Именно Бекка была той, чья жажда магии разрушила оба мира. Как он может? Это лицемерие. А потом я вдруг поняла… Итан был прав: то, что Бекке дорог этот маг, вовсе не означает, что она ему тоже дорога. И сейчас женщина, сыгравшая ключевую роль в гибели Алададриэна, кажется, тоже постепенно приходила к этой мысли. Ее лицо застыло, словно каменная маска.
– Что, по-твоему, забрали у тебя люди? – мягко спросил Маркус.
– Мою семью, – сквозь зубы ответил Отис. – Как только мир рухнул, ты обрел свободу. Ведь дед умер, и уже никто не мог тебя остановить. Ты ушел к ней. А мама… мама страдала. Я слышал, как она плакала ночами. Ты мучил ее, а она терпела. Ничего не могла сделать. Сколько же в тебе наглости! В тебе и в твоей…
Отис успел договорить, ибо три сына Марионы разом сделали к нему шаг. Каждый из них демонстрировал угрозу. Каждый был готов снести голову Отису за любое плохое слово в адрес матери.
– Подождите, – сказала я, успокаивающе касаясь спины Итана. – Не кипятитесь. Очевидно же, что он просто ни о чем не знает. Он где-то что-то услышал, сам додумал, сделал выводы, но это же поправимо. Объясните ему, Маркус, расскажите уже все! Снимите этот груз с плеч сына!
– Кто рассказал тебе? – спросил Маркус, печально вздыхая. – Кто исказил правду? Почему у меня не спросил? У мамы?
– Был человек, который всегда желала мне добра! Человек, который, когда ты занимался собственным счастьем, направлял и наставлял меня. Он и открыл мне глаза на то, что значит для тебя наша семья.
– Кто этот добрый человек? – спросил Итан. – Брион?
– Да, – гордо задрав подбородок, ответил Отис. – Он один был рядом. Он познакомил меня с Беккой. Он научил, как стать сильным и самостоятельным!
– Ты слеп, – пытаясь сдержать гнев, сказал Инжен. – Брион использовал тебя. Рассказал то, что, по его мнению, могло привязать тебя к нему. А эта женщина как раз и стала причиной краха всего и вся!