Брион получил ответный удар, и надежда вновь воскресла. Итан пылал огнем справедливости, ведь у него тоже был повод ненавидеть Бриона. Они оба потеряли Экрена, и оба страдали из-за этого. Итан бился с остервенением, используя свою мощь, боль и нескончаемое горе потерь. Любимое лицо было залито кровью, одной рукой Итан зажимал рану в боку, но все равно не сдавался. Брион тоже уже был изрядно потрепан. Эта схватка могла вот-вот закончиться. А я вдруг поняла, что можно прекратить ее иначе.
– Ты слышишь меня, – прошептала я, пятясь назад к Улиэндеру. – Ты слышишь, я знаю. Помоги мне. Ты говорил, что откроешь мне правду. Время пришло.
Проходя мимо Иледии, я шепнула ей несколько слов. Ее глаза расширились, девушка схватила меня за руку, желая остановить, но я кивнула ей и улыбнулась, давая понять, что знаю, что делаю. Иледия стиснула зубы и вынужденно согласилась, пряча от меня свой страх.
– Я готова, – продолжала я. – Только скажи, что нужно делать. Давай прекратим все это, давай вернем мир и покой. Давай возродим Алададриэн.
– Ты уверена? – спросил Шуст, который не мог не почувствовать моего настроя. Он знал, что мои слова были обращены не к нему, но все равно оказался рядом.
– Помоги мне, Шуст.
– Тебе не нужна моя помощь, девочка, – печально сказал рувим. – Илионы слышат тебя.
Блеклый путь вновь засиял перед глазами. Свет причинил им боль, я зажмурилась, чувствуя, как от страха сжимается сердце. Да, я была готова. Разумом, не душой.
– Помоги мне, помоги прекратить это безумие, – взмолилась я, увидев знакомое лицо илиона. – Что мне нужно делать? И так ли важно заклятие?
– Оно необходимо, Этель. В возрождении Алададриэна должны участвовать обе стороны. Мощь магии Итана и сила твоего сердца.
– Но Итан сейчас очень слаб, – повернув голову к любимому, сказала я.
– А разве только в магии его сила? – улыбнулся илион. – Любовь – ваша общая сила. Только она способна вынести столь тяжкое бремя.
– Что именно мне нужно сделать? – спросила я.
– Ты сама знаешь. Всегда знала, не так ли?
Я кивнула, понимая, что илион прав. Пусть я не признавала этого, но мой разум давно пришел к нужному выводу.
– Бескорыстная душа может возродить веру Улиэндера в людей, верно? Но уверен ли ты, что я достойна? А вдруг я не та, кто заслуживает этой чести?
– Ты назвала это честью, и ты сомневаешься в достоинстве собственного сердца – это и есть лучшее подтверждение твоей чистоты, – сиял илион. – Коснись святыни и дай Улиэндеру понять, чего ты хочешь.
Я сглотнула, прижала кулак к сердцу и вновь посмотрела на Итана. Сражение продолжалось, но теперь побеждал мой любимый. Я улыбнулась, глядя на него, а потом отыскала глазами Иледию. Она единственная наблюдала за мной. Я кивнула ей, напоминая о своей просьбе. Иледия кинулась к братьям. Сначала Инжен, а потом и Грайс посмотрели на меня. Они почти сразу поняли, что я задумала. Удивились, но вняли словам сестры.
Все втроем они выстроились в ряд и стали читать заклинание. Бриона тут же будто цепями сковало. Он застыл от неожиданности, а потом попытался дернуться. Руки его были прижаты к бокам, ступни стояли щиколотка к щиколотке, будто связанные невидимой нитью. Итан удивленно посмотрел на братьев и сестру.
– Давай же! Доведи дело до конца, – процедила сквозь зубы Иледия, не без усилий сдерживая Бриона.