– Как еще совести хватает здесь появляться? – спросил он.
Теперь я рассматривала его внимательнее. Невысокий, худощавый, с не очень чистыми волосами до плеч и хитрым недобрым взглядом. Впечатление такое же неприятное, как и от первой встречи. Его вид и поведение говорили о том, что он готов к новому конфликту. В конце концов, это его цель. Выставить магов в неприглядном свете. Я предпочла промолчать, хоть и хотелось обозвать его крепким словом. Голдшер подошел почти вплотную и посмотрел на меня сверху вниз.
– А ну, отошел от нее! – прозвучал суровый голос Дрея за спиной.
Капитан вручил мне горячий бумажный сверток, а потом встал между мной и Морисом.
– Еще раз я увижу, что ты приблизился к ней, предупреждениями не ограничусь, – сказал Андреас, всем своим видом демонстрируя решительность.
– Давай, – усмехнулся Голдшер. Он огляделся по сторонам и, убедившись, что свидетелей нет, продолжил говорить: – Покажи, на что способен! Я-то зря воздух не сотрясаю. Вот увидишь, снесут вашу академию в ближайшем будущем, а всех мерзких колдунов перебьют.
Надо признать, Андреас держался достойно. На провокацию не поддался, в спор не полез. Он просто окатил Мориса презрением, а потом развернулся ко мне:
– Ешь, а то остынут.
Такое поведение задело Голдшера за живое, он побагровел, ноздри раздулись, а руки сжались в кулаки. Но Дрей этого уже не увидел. Он подхватил меня под локоть и увлек за собой. Мне отчего-то хотелось улыбаться, даже несмотря на то, что лицо совсем замерзло. Я с удовольствием развернула бумагу и понюхала первый пирожок.
– Это твои, – сказала я и отдала сверток капитану.
В следующем обнаружились горячие булочки с повидлом. Не переставая улыбаться, я шагала рядом с жующим капитаном. Никогда еще не чувствовала себя подобным образом. В какой-то миг мы посмотрели друг на друга и внезапно рассмеялись прямо с набитыми ртами.
Глава 14
Удивительный получился день. Меня переполняли приятные эмоции от встречи с лесником и разговора с Андреасом. И пусть время сейчас совсем неспокойное, но в душе появилось что-то светлое и радостное, чему у меня пока никак не получалось дать название.
Все время до обеда я посвятила учебным занятиям, в конце концов, экзамены никто не отменял. Капитан терпеливо ждал, занимаясь своими делами. Он навел порядок на своей половине, хотя мне казалось, что там и без того идеальная чистота, хотя бы потому, что мы редко бываем в башне. Потом взялся за чтение книг об омеле, чтобы взглянуть свежим взглядом на то, что я уже успела прочесть. Андреас сидел в кресле у камина, откуда ему было хорошо видно мою половину комнаты. Я практиковалась в заклинаниях и обнаружила проблему: то, что прежде давалось легко, теперь почти не получалось. Внутри будто все перемешалось. Там, где нужен был лед, возникало пламя, и наоборот. Это сначала я растерялась, потом ощутила раздражение, а затем и вовсе разозлилась. В результате спалила одеяло и уголок одной из книг.
В груди все пылало, казалось, даже кровь воспламенилась, щеки горели огнем, хотелось топать ногами и рычать от бессилия. А еще я впервые испытывала неловкость, ведь Андреас время от времени отрывался от чтения и наблюдал за мной. Его взгляд не был насмешливым, но я почему-то думала, что именно из-за него все валится из рук.
– Что? – спросила я его наконец, когда окончательно сдалась и плюхнулась на кровать.
– Помочь? – поинтересовался Дрей и отложил книгу в сторону.
В этот раз мне не хотелось язвить и указывать ему на отсутствие магических способностей. Я просто смотрела, размышляя, как поступить. Капитан поднялся из кресла и поманил меня рукой, вызывая в центр башни, туда, куда не дотягивалась ширма. Сердце пропустило удар. Я смотрела в его лицо и почему-то ужасно волновалась. Поймала себя на мысли, что очень хочу приблизиться и в то же время хочу оказаться как можно дальше. Поразившись собственному замешательству, я заставила себя сделать вдох, а потом встать и шагнуть к Андреасу. Стоило оказаться в опасной близости от него, как кожа на руках стала горячей, сердце заколотилось, как безумное, а ноги будто подкосились.
– Чем… – прохрипела я, а потом прокашлялась и заговорила снова: – Чем ты можешь помочь?
Казалось, мое пылающее лицо уже стало настолько красным, что скрыть смущение не представлялось возможным.