Мужа отбросило к стене мощным потоком воды. Святослава, который пытался незаметно обойти Михея со спины, подкинуло к потолку и так же резко отпустило – я была готова поклясться, что услышала хруст костей при падении. Больше сыскарь не двигался. Меня тоже зацепило волной, я захлебнулась, а когда попробовала выплыть, оказалось, что вокруг меня сжимается плотный кокон, не давая пошевелиться. Воздуха не хватало, я в ужасе забила ладонями по воде, но в этот миг Михей отпустил кокон.
Упав на пол, я судорожно пыталась отдышаться и откашляться.
– Не бойся, тебя я не убью. Ты для другого сгодишься.
Михей приблизился и присел на пол рядом со мной, проводя рукой по мокрым волосам. От его прикосновения и улыбки затрясло. Затем он резко схватил меня за волосы и впился в губы долгим, грубым поцелуем, от которого едва не стошнило. Показалось, что из меня не только силы забирают, но и что-то гораздо более важное. Да чтоб тебя! Я дёрнулась и укусила его за губу.
– Дура! Была бы со мной, бед не знала бы. – От сильной оплеухи я повалилась на пол, а Михей вытер окровавленную губу и повернулся к лежащей на полу Алёнушке. – Ну что, сама займёшь её место, или мне сначала из сестрицы твоей силу выкачать, Лада Митрофановна? – впервые обратился он ко мне по имени.
Взгляд его переметнулся на Алёшу – мальчик подскочил к Финисту, пытаясь привести того в чувство. Муж был жив, я чувствовала, как теплится мой брачный браслет, но в сознание не приходил.
– Хотя сначала я могу попробовать и с мальчишкой… Может, тогда ты станешь посговорчивей?
– Нет! – Я вскочила и заслонила обоих. – Что мне надо делать?
– Вот это другой разговор! – Михей довольно грубо оттолкнул к стене Алёнушку.
Та откатилась по полу, как тряпичная кукла, но я заметила, что на самом деле сестра уже очнулась, просто не подала виду. Это вселило в меня слабую надежду. Вредная, даже озлобленная сестрица была зато хитрой и изворотливой. Я надеялась на её умение выходить сухой из воды.
– Ложись! – Михей указал рукой на освободившееся место, и я легла на жёсткий холодный пол.
– Знаешь, если ты выживешь, мы можем стать друзьями. Близкими друзьями. – Михей наклонился надо мной, проведя рукой от щеки к вырезу платья, и приступ тошноты повторился. – Неплохо бы забрать у тебя немного силы до обряда.
Он потянул за шнуровку, но Сирин снова закашлялся, и верховный колдун с сожалением отстранился.
– Не медли! – прохрипел царевич, и Михей тут же начал расставлять вокруг меня каменья.
– Знаешь, в чём прелесть шептунов? – Он разрезал ножом моё запястье. Боль была почти неощутима, но страх захлестнул с головой. – Большую часть подготовки можно опустить. Не нужно сосредотачивать силы в одном месте – у вас их и так с избытком.
Кровь потекла в едва заметные желобки на полу, а Михей что-то зашептал, заставляя древнее колдовство пробудиться. К порезам будто присосалась пиявка, но сила уходила не слишком заметно. Склонив голову на бок, я наблюдала, как тонкие её ручейки стелются по полу, сгущаясь у камней, как бесцветный горный хрусталь приобретает насыщенный кровавый цвет.
– Получается! – самодовольно заметил Михей, дождавшись, пока один из камней наполнится силой. Вытащил накопитель и тут же заменил новым, а заполненный передал царевичу.
Тот схватил его дрожащими руками и крепко сжал. Неестественная бледность отступила, на щеках появился румянец, а прерывистое дыхание выровнялось. Опустошённый накопитель отлетел в сторону.
– Как вы себя чувствуете? – с волнением спросил Михей, и Сирин улыбнулся, как объевшийся сметаны кот.
– Восхитительно! – Он требовательно протянул руку. – Дай ещё.