Где-то внизу послышался легкий вскрик. Кричала, по всей очевидности, женщина.
О"Коннелл взглянул туда, откуда донесся этот звук, и увидел Эвелин. Она прогуливалась по нижней палубе и подошла очень близко к барже, к тому месту, где стояли лошади и верблюды. Один верблюд вытянул шею в ее сторону. Очевидно, ему удалось легонько ущипнуть девушку. Вот он снова попытался укусить ее за руку, она еще раз вскрикнула и поспешила прочь.
Бени не сводил с О"Коннелла хитрых глаз, и по его виду можно было предположить, что он о многом догадывался.
— Рик, опомнись… Дамы, Рик, для тебя означают верную смерть.
— Да, но зато какая это сладкая смерть!
Бени вынужден был согласно кивнуть:
— Значит, мы с тобой расстаемся друзьями? Все старое забыто?
— Не совсем так. Прощай, Бени.
— Почему «прощай»? Ты ведь хотел сказать «до свидания» или «спокойной ночи», да?
— Нет, я именно хотел сказать тебе «прощай». — С этими словами О"Коннелл ухватил Бени за шиворот пижамоподобного одеяния и перекинул его через перила. Тот, истошно завывая и размахивая руками, полетел прямо в темные воды Нила, издав при этом громкий всплеск.
О"Коннелл подхватил рюкзак и зашагал на нижнюю палубу, к своей каюте. В воде барахтался несчастный Бени. Лицо его исказилось от ярости.
— Ты поплатишься за это, Рик! О, как жестоко ты поплатишься! — эхом разносился его голос по воде.
Эти вопли и угрозы Бени несколько удивили Рика: он и не предполагал, что этот маленький негодяй умеет плавать.
И в этот момент О"Коннелл заметил на палубе следы четырех человек. Следы были мокрыми, словно тайная четверка только что вылезла из реки на палубу парохода. Рик бросил взгляд на воду и увидел небольшой ялик, привязанный к «Ибису». Он, очевидно, ожидал возвращения тех, кто сейчас уже находился на пароходе.
Увидев, куда направляются эти мокрые следы, О"Коннелл немедленно сунул руку в свой рюкзак.
Глава 7 «Полуночное плавание»
При свете керосиновой лампы, стоявшей на тумбочке у койки, Эвелин Карнахэн изучила свою маленькую каюту и нашла, что обстановка в ней вполне приемлема. Девушка готовилась лечь спать и сейчас разглядывала свое отражение в зеркале туалетного столика. Широкая белая ночная рубашка скрывала соблазнительные изгибы ее тела, хотя, взглянув в достаточно глубокий вырез, можно было понять, что одно из достоинств фигуры девушки — замечательная пышная грудь.
Сама Эвелин не считала себя красивой, но и к дурнушкам не причисляла, если уж на то пошло. Мужчины ее не интересовали. Эвелин уже давно решила для себя, что пойдет по стопам отца. Смыслом своей жизни она выбрала карьеру и являлась самой настоящей феминисткой, женщиной Новой эпохи.
Но сейчас что-то шевельнулось в ее душе, и все из-за этого грубияна О"Коннелла. Конечно, он нахальный, дерзкий и невоспитанный тип. Но у него изумительные голубые глаза. А то, как изящно спадает ему на лоб прядь волос, может свести с ума кого угодно…
Эвелин усмехнулась, глядя на свое отражение. Ну что за мысли! Прямо как у школьницы! Тем не менее тепло того самого поцелуя и воспоминания о мягких чувственных губах этого мужлана никак не угасали у нее в голове. «Что он там говорил про меня в тюрьме? Если я распущу волосы, то, пожалуй, не все еще будет потеряно?..»