— Мне кажется, что здесь говорится о проклятье… страшном… чудовищном проклятье.
— Проклятье? Да проклятье на мою волосатую задницу! — презрительно фыркнул Дэниэлс. — Лучше скажите, что говорится о сокровищах фараона.
Чемберлен, не поднимаясь на ноги, внимательно всмотрелся в лица этих крутых парней, которые окружили его плотным кольцом, держа в руках факелы и револьверы (за исключением раненого Дэниэлса, который ограничился только оружием).
— Джентльмены, — начал профессор. — Прошу нас… мы должны соблюдать меры предосторожности и действовать аккуратно, без спешки.
— Послушайте, док, — вступил в разговор Хендерсон. — Мы уже давно поняли, что эти древние хмыри были ребятами сообразительными и находчивыми, способными на всякие пакости. Мы, разумеется, будем вести себя предусмотрительно, не расслабляясь. Но вы тоже перестаньте постоянно запугивать нас своими дикарями.
— Они вовсе не были дикарями, — возразил египтолог, любовно прикрывая ладонями крышку сундука, словно стараясь уберечь его от своих сообщников. — Они жили в период расцвета великой цивилизации. И все это происходило за тысячи лет до рождения Христа!
— Ну так напишите о них книгу, что ли, — презрительно бросил Дэниэлс, — Но вы так и не ответили: что там говорится о сокровищах?
— Мы находимся на священной земле, джентльмены… И кто мы такие, чтобы судить о том, чьи ценности и чья вера важней: их или наши?
Бернс рассмеялся:
— Тут все очень просто, док. Лично я ценю золото и серебро, а также искренне верю в них.
— То, о чем они предупреждали еще в древние времена, может оказаться действенным и сегодня, — заметил египтолог.
Бени шагнул вперед, вернее, сделал один крохотный шажок в сторону Хендерсона и скромно обратился к нему, опустив голову:
— Послушайтесь его, мой друг. Бени сам жаждет добычи, но при этом мы должны действовать крайне осторожно, быстро и продуманно…
— Да-да, разумеется, — поморщился Хендерсон. — Я все понял. Мы, конечно, преклоняем колена и трясемся от благоговейного страха перед этим божком с собачьей мордой. Так сойдет? Ну а теперь вы мне скажете, наконец, что написано на этом сундуке?
Чемберлену не понадобилось снова обращаться к иероглифам, чтобы воспроизвести для своих нервных спутников фразу, так напугавшую его самого:
— «Смерть примчится на стремительных крыльях к тому, кто посмеет осквернить данное вместилище».
В тот же момент откуда-то возник ветер, пронесшийся мимо маленькой группы людей, чуть не задув их факелы. Этого оказалось достаточно для троих арабов. Они наплевали на оружие американцев и, воздев руки кверху, принялись громко причитать. Потом все трое повернулись и бросились наутек в темноту лабиринта, не переставая бормотать что-то насчет смерти.
— Предрассудки! — сплюнул Бернс.
— Вы так считаете? — удивился египтолог. По-вашему, ветер в подземном помещении — явление обычное?
И все же на троих американцев последние слова доктора произвели некоторое впечатление. Это обрадовало египтолога. Он даже начал надеяться на то, что сумел вразумить их и теперь все пойдет гладко.