- Кажется, - заметила я, вспоминая страшного лешего с зеленой бородой, который обыграл меня в карты. – Мы с вами уже знакомы…
Я заметила у него на голове оленьи рога.
- Знакомы, ведьма, - послышался голос. – Зачем пришла?
- Я тут грамоту оставляла, - подвинулась я, показывая на пенек. – Чтобы мальчика вернул. Акимом зовут!
- А тебе какое дело до него? Раньше ведьмы за детьми в лес не приходили. – усмехнулся Леший, стоя на расстоянии. – Детей любишь?
- Люблю, - заметила я, глядя на яйцо. – Вот, это вам! Если скажете, где мальчик! А еще лучше – выведете его из лесу! А то я вижу, что у вас не хватает, поэтому детей похищаете беззащитных!
Я протянула яйцо, недовольно глядя на Лешего.
- Так-так –так, - заметил Леший, снова уставившись на меня страшными глазами. Я заприметила точь в точь такие у филина. А, может, мне это показалось?
- Это, значит, по тебе болотник сохнет? Да? – бесцеремонно усмехнулся Леший, поигрывая яйцом. – Нет у меня ребенка!
В этот момент из лесу вылетела огромная стая ворон, растворяясь в ночном небе.
- И не было его. У своего болотника спроси, куда детки деваются! – послышался голос Лешего. Только его самого уже не было. Исчез!
- У болотника спросить, куда детки деваются? – спросила я, ужасаясь от мысли, что он похитил ребенка.
Мне стало страшно, когда я представила, как маленький, беззащитный мальчик становится ужином для этого чудовища!
Ноги подкосились, а я опустилась на пенек, не зная, что делать! А вдруг он снова пошел на хитрость, чтобы заманить меня на болота?
- Я должна спасти ребенка! – прошептала я, находя в себе силы встать. – Даже если ради этого придется выйти замуж за Хозяина Топей.
Я поковыляла в сторону болот, боясь, что уже не успела. Поэтому ускорила шаг.
- Если он охотится на детей, то мне с ним делать нечего! – выдыхала я, чувствуя покалывания в боку. Идти пришлось быстро. Мрачный лес уже не пугал шорохами и звуками. Даже страшные глаза, то и дело загорающиеся в темноте, не пугали так, как раньше.
Я шла через деревню, видя, как из-за леса встает рассвет.
- Прокляла она его! Мачеха! К Лешему послала! – ревела мать, снова собирая деревню возле моей избы.- У нее вон, свой! Чужих ей не надобно! А он вечно к папке бегал!
Деревня ополчилась на бедную мачеху, которая прижала к себе грудничка.