Потом, невесть чего застеснявшись, я торопливо захлопнула окно, задвинула защелку и почти бегом вернулась в кровать.
А через день, утром, я получила письмо, в котором Кьер среди прочего сообщал, что не смог убедить господина Престона отложить рейд и он запланирован на ближайшую среду.
Среду?
Это же завтра!
Я нервно прошлась по комнате, хмурясь так, что снова заболела голова. С силой потерла лоб, пытаясь сосредоточиться, что-то придумать. Мозг, так ясно мысливший несколько минут назад, теперь, когда он действительно понадобился, еле ворочался и как будто даже скрипел, отвыкнув от работы за две недели. Меня терзало отвратительное чувство, будто какая-то мысль вертится совсем рядом, но я не могу ее ухватить. Что-то в словах Кьера. Он что-то сказал такое…
Точно!
Я закусила губу. Поразмыслила несколько мгновений и принялась одеваться.
— Эрилин, зачем ты спускаешься? — голос маменьки зазвучал из столовой, еще пока я была на лестнице. — Марианна сейчас подаст тебе завтрак в постель. И почему ты одета? — этот возмущенный вопрос сорвался с ее губ, стоило мне показаться в дверях.
— Маменька, право слово, вы вгоняете меня в краску, — прошептала я, потупившись. — Леди не пристало появляться обнаженной в присутствии мужчин!
— Эрилин!!! Ты договоришься! Объяснись, будь любезна.
Я села за стол и потянулась за гренкой.
— Мне нужно съездить в департамент. Это не займет много времени.
— Дорогая моя, — произнес отец, перебив зарождающийся в груди матушки вопль, способный вынести стекла и побить бокалы, — я не думаю, что это разумно. Ты едва оправилась.
— Это очень важно, папа. Мне нужно просто поговорить с одним человеком, и я тут же вернусь. Никаких нагрузок на неокрепший организм, честное слово. Кто угодно из вас может сопровождать меня, если не верите на слово.
Я почувствовала, как за подол юбки что-то зацепилось, и котенок, безыскусно поименованный Пушком, принялся покорять очередную вершину. Прыгать эта мелочь даже не пыталась, но карабкалась всюду отменно.
Маменька наградила недовольным взглядом и его.
— И все-таки я не пойму, зачем ты его приволок!
Грей, на светлые братские чувства которого я недолго думая свалила появление животного в доме, одарил меня очередным ненавидящим взглядом и, с трудом расцепив сжатые челюсти, отозвался:
— Видите ли, маменька, я смел надеяться, что Эри привяжется к милому беззащитному, нуждающемуся в ее опеке существу и будет больше времени проводить дома.
— Для этого, мой дорогой, женщинам заводят детей, а не котят!