Охота

В книгах писали, что первым делом дикари вырезали печень и сердце. И глаза.

Сашка обернулся и зло глянул на него:

— Давай-ка ты сам, урядник, была мне охота падаль ворошить.

Саблину тоже не хотелось возиться с трупом:

— Ну, тогда пошли дальше.

— К реке? — На всякий случай уточнил Каштенков.

— Восток ровно.

Сашка тяжело поднялся и пошёл, так же с трудом встал с песка и Аким. И когда проходил мимо мёртвого солдата НОАК, глянул на него, левого глаза у солдата не было. А правая сторона была в песке. Так и не узнал Саблин: правда, что дарги людоеды, или нет?

Усталость. Усталость приходит не тогда, когда мышцы уж не могут выполнять свою работу, настоящая усталость приходит, когда свою работу уже не может выполнять мозг. Сутки непрерывной ходьбы выматывают не только мышцы. Кровь ещё приносит им кислород и питание, сервомоторы и приводы берут на себя значительную, большую часть нагрузки, но вот у мозга помощников нет, и через сутки он начинает сдавать. Только опасность, только хорошие выбросы адреналина поддерживают его в рабочей форме, но адреналин не может стимулировать его работу всё время. Через некоторое время он не реагирует и на адреналин. Да и адреналина у уставшего человека совсем чуть-чуть. И человек начинает тупеть, он не замечает того, что легко бы заметил, если бы отдохнул, если бы выспался. Его глаза видят, его уши слышат, но вот реакции мозга ни на увиденное, ни на услышанное нет. Мозг устал. И тогда человек может надеяться только на них. Рефлексы, остаётся надежда только на рефлексы. У людей, которые провели значительную часть своей жизни на войне, рефлексы обязательно есть. Иначе они не выжили бы.

Аким слышал шорохи, это были шаги, больше ничто в пустыне таких звуков издавать не может, но он никак не отреагировал на них. Сам не знал почему. Наверное, просто привык к постоянному, притупляющему внимание фону в наушниках, эти новые звуки были очень похожи на те, что издавали ботинки Каштенкова, который шёл впереди. Обычный скрип песка. Поэтому он их и пропустил, что называется, мимо ушей, а вернее, мимо мозга. И пулемётчик на них тоже не среагировал, хотя должен был. Звуки приближались с его стороны. С фронта.

В общем, из-за бархана вышел дарг. Шёл он прогулочным шагом и сам не готов был ко встрече. Китайская винтовка в левой руке. Всё, что успел разглядеть Саблин, так это то, что он голый, корме пояса и старой разгрузки на нём ничего нет. И что он мал ростом, едва ли выше плеча Акима, и что кожа у него не чёрная, а серая и в пятнах, а лицо и живот так и вовсе светлые, не темнее, чем у китайцев. А дальше дарг неприятно взвизгнул и поднял винтовку к плечу.

Сашка, что шёл первым, только и успел голову наклонить, ни забрала не закрывал, ни оружия не поднимал. Может, это его и спасло, дарг целился ему в лицо, но пулемётчик наклонил голову лицом к земле и выжил. Негромко хлопнул выстрел, и пуля скинула ему шлем на затылок, не пробив его.

Каштенков упал, а Саблин уже левой рукой тянул со спины щит, а правой поднимал дробовик. Секунда, вторая, и он, закрыв забрало и выставив вперёд щит, уже готов был стрелять… Но стрелять было не в кого. Дарг испарился.

Ох и был рад Саблин, видя, как поспешно Сашка вскакивает с земли, как судорожно он пытается натянуть на голову шлем и закрыть забрало, как он озирается и водит стволом винтовки вокруг, ожидая появления дикаря. Это было почти счастьем, ведь сначала Аким думал, что дарг убил пулемётчика. А тут такое счастье. Жив Сашка, жив. От сердца отлегло. Но теперь не до радостей, теперь начался бой.

Аким тут подумал, что дарг сзади появится, оббежит бархан и выскочит с другого его конца. Да, видно, слишком долго Саблин радовался, что пулемётчик жив, повернулся, и так оно и есть… Дарг был сзади и уже целился, ну очень он был быстрый, сволочь.

Как так быстро тут оказался? И дикарь выстрелил.

Только вот пластуны — это тебе не степняки. Тут так легко тебе не будет, пятнистый друг. Саблин, как положено, как учили ещё в учебке, присел немного, щит чуть вперёд, чуть под углом. И держал его так, что бы у щита ход был, то есть не упирал его ни во что, чтоб часть энергии пули на люфт, на массу ушла. Он всё умеючи сделал. Естественно, с десяти метров винтовочная пуля из китайской винтовки щит насквозь бьёт. Только так же естественно, что много энергии она на этом теряет да ещё и деформируется. В общем, пробив щит, она попадет Акиму в кирасу, в левую часть. Но дальше даже пыльника пробить уже не может.

А дарг второй раз стреляет, и ещё одна дыра в щите, но результат тот же. Теперь и Саблину черёд стрелять, он поднимает дробовик и… Вот такого болотные казаки никогда не видали.

В три шага это ловкач взлетает на верхушку бархана: раз… два… три… И на вершине… И исчез. Спрыгнул вниз. Бархан два метра песка, как ему удалось?

Саблин, закрывшись щитом, бросается за ним на эту здоровенную кучу песка. Только смешно всё это, глупо. Его тяжёлые ботинки, утопают в песке, песок под ними осыпается, он съезжает вниз, ему пришлось сделать пятнадцать шагов, пока он вылез на вершину бархана. Конечно, дарга на той стороне уже не было. Следы вели к следующей куче песка.