Полутона

Ник и не надеялся, что Алан заговорит, но за выражением его лица следил очень внимательно. Стремительно отведенный в сторону взгляд о многом ему поведал.

– Знает… – задумчиво сказал Ник. – Должно быть, он настолько отчаялся получить долгожданное повышение, что в какой-то момент решил: все средства хороши. Хотел за счет тебя подняться по карьерной лестнице, да только не рассчитал, что именно ты станешь главной звездой нашего отдела.

Алан со злобой взглянул на него.

– А что мне оставалось делать? Мне надоело, что все смотрят на меня с таким снисхождением, что говорят за спиной, будто мой отец купил мне должность.

– А это не так?

Бывший напарник сник, сгорбил плечи.

– Даже если и так, что с того? – с вызовом (впрочем, быстро увядшим) спросил он. – Я хотел помогать людям. Правда хотел. Но не всем повезло родиться с сильным даром. А отец… Он и рад от меня откупиться. За то, что бросил мою мать. Я лишь хотел доказать ему, что могу быть полезным. Ему и всем тем, кто смеялся за моей спиной.

Ник помассировал пальцами виски. Выслушивать чужую драму, признаться, сейчас хотелось меньше всего. Своей, порядком затянувшейся, с лихвой хватало.

– Что ж, у тебя получилось, – сухо бросил он. – Поздравляю. А мне, пожалуй, пора.

– Что, пойдешь в Трибунал? – вскинулся Алан.

Но уже как-то… беззлобно. Словно щенок, пытающийся подражать большому злобному псу. Его пугала перспектива предстать перед судом. Пугала мысль, что весь город узнает правду. Что правду узнает его отец.

Проходя мимо, Ник задержался рядом с Аланом.

– Знаешь… Не мне тебя судить. В Трибунал я не пойду.

Лицо Алана вытянулось от изумления.

– Но свои фокусы лучше бросай, к добру они не приведут. В тебе же есть, пусть и скромный, но дар. Да, на то, чтобы разжечь из искры яркое пламя, чтобы стать умелым следопытом, нужно время. И старание. И усидчивость. Все то, чего, насколько я могу судить, в тебе нет. Ты хочешь все и сразу… и, желательно, без последствий. Вот только так не бывает.

– Я ничего такого не делал, – упрямо сказал Алан. – Подумаешь, задал парочке духов пару вопросов, и с их помощью нашел пару колдунов.

– И отступницу, крадущую красоту своих жертв, верно?

Бывший напарник вздрогнул.

– И расплатился ты, должно быть, своей рассветной силой, или кровью, или чем-то другим. И теперь ты окрылен открывшимися тебе перспективами. Но полуночная магия опасна. Она дает тебе власть, и она же тебя развращает. Соблазняет прибегать к ней все чаще и чаще и желать большего… и большее же отдавать.

– Говоришь так, будто сам это пережил, – нахмурился Алан.