Полутона

Эмили замолчала, комкая край домашней блузки. Пустой взгляд устремился в стену.

– А потом произошел тот случай с портал-зеркалом, – мягко подтолкнула ее Меган.

Эмили вздрогнула и с трудом сфокусировала на ней взгляд.

– Да. Я лишилась возможности ходить. Это… Это было ужасное время. Один непрекращающийся кошмар. Я жалела себя и ненавидела весь окружающий мир. Я срывалась на друзьях – тех, кто в отличие от меня, был полноценен. И ничего удивительного в том, что в какой-то момент их просто не осталось. Мне недоставало силы воли, упражнения, которые прописывали мне, не помогали, и я уже почти смирилась с тем, что остаток своей жизни мне придется провести в инвалидном кресле. И словно решив меня добить, Шейла и Дэн Макинтайр сыграли свадьбу. У сестры вообще все складывалось удачно, пока моя жизнь летела под откос. Посудите сами: она – успешная актриса, любимица миллионов, замужем за первым красавцем школы, в которого я была влюблена всю сознательную жизнь. Я понимала, что начинаю ненавидеть сестру все больше, хотя она, в общем-то, не виновата. А потом, когда моя ненависть достигла точки кипения, я… Да, вы правы, я заключила сделку с миром теней. Я действительно верила в то, что восстанавливаю справедливость, что расставляю все по своим местам.

«Справедливость? В том, чтобы отнять у сестры все, чего та достигла собственным трудом и талантом?»

Однако вслух Меган спросила совсем другое:

– Как вы сумели связаться с миром теней? Прибегли к полуночной магии?

– Этого не потребовалось. Я росла странным ребенком, – тихо сказала Эмили, отводя взгляд. – Слышала в своей голове чужие голоса. Тихие поначалу, глухие, словно… потусторонние.

– Вы – медиатор, – поняла Меган.

Медиаторы, проводники, посредники – редкость среди колдунов. Они с детства не только чувствовали близкое присутствие мира мертвых, но и… слышали его. Их энергия, таящаяся в них сила, действовала на духов и демонов словно магнит. Создания мира теней тянулись к ним, нашептывали им в уши. Те, кто поддавался этому призыву, кто был не в состоянии создать в своей голове ментальные заслоны, чаще всего просто сходили с ума. Их собственный разум им больше не принадлежал. Их сознание стало проходным двором, в котором царило вавилонское столпотворение.

– Одержимой, – с кривой усмешкой поправила ее Эмили.

Меган понимающе кивнула. В особенно религиозных семьях к дару медиаторов относились с опаской и стойкой неприязнью. Эмили еще повезло, что ее не отдали в Церковь Дану на своеобразное… перевоспитание.

– И знаете, это действительно порой походило на одержимость. Голоса сводили меня с ума. Я резала руки, пытаясь заглушить их. Мне казалось, что так мне станет легче. Не знаю, как объяснить… Словно я могла вскрыть кожу и выдавить этот яд, эту заразу. Но шла лишь кровь. Она приманивала новых духов… или демонов, я не знаю… Но это желание причинять себе боль… Я не могла от него избавиться. И не знала, как избавиться от сидящих внутри меня голосов. Однажды даже хотела покончить с собой, но смелости не хватило. А потом все изменилось.

Меган пыталась не выдать охватившего ее нетерпения. Сохраняя на лице маску вежливого интереса, она жадно вслушивалась в каждое слово Эмили.

– Среди всех этих голосов один голос звучал громче прочих. Чем больше я завидовала сестре, чем больше причиняла себе боли, тем он становился настойчивее. Он словно питался моей бедой, моими отрицательными эмоциями. Он сказал, что у него много имен. Я запомнила только два из них – Иблис и Азазил. Он сказал, что существует вне миров… что бы это ни значило. Когда я назвала его демоном, Иблис рассмеялся и сказал, что он – джаннаи.

– И что это значит, вы тоже не знаете, – с усмешкой предположила Меган.

Слова Эмили отпечатались в ее сознании. Она знала, что проведет десятки часов в Архиве, у цеури и у колдунов-ясновидцев. Она должна узнать, что представляет собой создание, с которым довелось столкнуться Эмили… чего бы ей это ни стоило.

Та покачала головой.

– Иблис обещал помочь мне все исправить. Убеждал, что Шейла заняла место, которое по праву должно было принадлежать мне. Что она взяла себе мою жизнь. Джаннаи предлагал заключить сделку. Я отказалась – поначалу. Но потом… Я уже и не помню, что послужило причиной. Наверное, какая-то глупая ссора с сестрой. Я была зла, я изрезала себе руку и выла от боли, и Иблис… он выбрал правильный момент. Десять лет и пять месяцев назад я согласилась на сделку с ним. То, что он предлагал… Я до последнего не верила, что это возможно. Но на следующее утро я проснулась в теле Шейлы… со своей душой.

– И что же произошло после того, как вы взяли себе личину сестры и примерили ее жизнь? – сухо спросила Меган.