— Ты, старый, совсем с катушек съехал? На часы посмотри, кто тебя ждёт?
— Федя, не говори ничего, просто пошли, покажешь точно, где она живет.
Лишь изредка лампочки с веранд придорожных домов отбрасывали длинные тени в тусклом жёлтом свете. Но, несмотря на кромешную поселковую темноту, несколько кварталов по просёлочной дороге они преодолели быстро, поскольку шли по памяти.
В доме, отделанном «под шубу», в одной из комнат горел свет.
Собаки во дворе не было, да и охранять здесь, похоже, было уже нечего. Разросшийся по аркам виноград беспорядочно свисал. Покосившиеся двери сарая грозили рухнуть. Всё свидетельствовало, что с личной жизнью у хозяйки давно не лады. Усадьба, как и она сама, давно не видела мужской руки.
— И что теперь? — Фёдор с опаской посмотрел в сторону приоткрытой входной двери.
— Да что, заходи, мы же не грабить пришли.
При входе товарищи обувь не сняли — это не помогло бы в поддержании чистоты.
— Валя! Валентина! Ты дома?
Старенький телевизор синим светом освещал небольшую комнатку, где в углу на диване лежала мертвецки пьяная хозяйка.
— Вот так, так… — Федор попытался пошевелить пахнущее водкой тело.
— Ты хотел с ней поговорить? Думаю, она сейчас не вспомнит, как её зовут.
— Вспомнит, мне ждать некогда.
Василий прихватил ведро и отправился за водой к колонке, о которую чуть не стукнулся при входе.
— Давай под руки её, отмочим в холодной водице — быстро придёт в себя.
Несколько раз облив из ковшика голову хозяйки, они извлекли из неё первые звуки.
— Ой, мальчики…
— Давай ещё, она, похоже, давно спала, смотри, подушка отпечаталась как…
Ещё несколько заходов — и Валентина, продрав глаза, возмутилась:
— Прекратите макать меня в воду!