Прозвучало не то чтоб угрожающе, но угроза тут точно была, и я ощутила растерянность. Собеседник же вновь потянулся к чашке, а сделав глоток, окинул комнату новым взглядом.
– А что за книгу ты допоздна читала? – спросил он.
– Откуда ты знаешь? – немного удивилась я.
– Ну как… – даря улыбку, протянул Осб. – Ты сказала горничной, горничная – маме, а мама – нам.
Спустя ещё миг щёголь посерьёзнел и пояснил:
– Когда ты не пришла на завтрак, мама очень распереживалась. Решила, что это из-за вчерашнего. Что ты обиделась, испугалась её напора, и…
По законам вежливости, тут следовало мотнуть головой и заверить, что всё в порядке, однако я не смогла. Склонный к излишней наблюдательности Осберт, конечно, заметил и посерьёзнел ещё больше.
– Айрин, пожалуйста, не обижайся. Если матушка в чём-то и перегнула, то это не со зла. Ты ей очень нравишься. Вернее, ты нравишься слишком сильно, чтобы оставить тебя в покое.
Я послала судье долгий взгляд. Не то чтобы злилась на Элву, но вчерашний напор действительно «впечатлил», и обсуждать это не хотелось, потому что…
– Айрин, ну попробуй поставить себя на её место, – выдвинул новый аргумент Осб. – У неё пятеро… – он даже на пальцах показал, – пятеро сыновей. И пусть каждый из нас невероятно хорош, и даже прекрасен, особенно я, но мама от нашей компании немного устала. Думаю, окажись на её месте ты, тоже бы вцепилась в возможность заполучить девочку.
Увы, но мотивацию леди Элвы я понимала и именно поэтому не хотела ситуацию обсуждать. Было слишком много шансов переметнуться на другую сторону. Проникнуться сочувствием и дать слабину!
Впрочем, учитывая появление леди Дафны, побег всё равно откладывался.
– Айрин, мама не виновата, – так и не дождавшись какого-либо ответа, выдал Осб.
– А вы? – парировала я.
– А чего «мы»? – не понял судья.
– Досье, – я начала загибать пальцы, – вторжение в купе, выходка в Ширте, когда в мобили садились. Потом снежная крепость, ограбление зимнего сада, натюрморт…
– Малышка! – перебил щёголь. – Ну что ты… такая мелочная?
Я опешила и даже онемела слегка, а судья немотой воспользовался. Сказал с обезоруживающей искренностью:
– Айрин, мы не виноваты, что у Вирджина настолько хороший вкус.
– Что? – Нет, я реально не поняла.